Линн Флевеллинг - Возвращение королевы

— Я зенгати.

— Зенгати, чтоб тебя! И ты притащился сюда сам по себе? — воскликнул другой оборванец, подходя ближе.

— Ты не драться меня, — предостерег его Мэти. — Я не хотеть вредить кто-то.

— Как мило, — прорычал самый высокий, придвигаясь еще ближе. — Чем это ты собираешься «вредить»? Дорожным посохом? Что-то я не вижу меча на твоем поясе, приятель.

Мэти удивленно наклонил голову вбок.

— Ты называть меня «приятель», а твой голос и меч говорить «враг». Уходи. Я пойду своя дорога мирно.

Они уже подошли почти на расстояние удара. Мэти вздохнул. Он ведь честно их предупредил. Ну что ж… Поднеся оо-лу к губам, он испустил крик горной рыси. Мужчины отпрыгнули назад, как он и ожидал.

— Проклятье, что это было? — сказал третий. Судя по голосу, он был намного моложе двух других.

— Вы уходить, — снова предупредил Мэти. — Я убить вас, если не уходите.

— Никакой он не зенгати, — грозно произнес предводитель. — Мы поймали грязного колдуна из горного народца. Только у них бывают такие дудки. Надо поскорее перерезать ему глотку, пока он не навлек на нас беду.

Но прежде чем они успели броситься на него, Мэти начал выдувать пчелиный гул. Мужчины опять остановились и на этот раз уронили мечи и схватились за головы, застонав от боли. Самый молодой упал на колени и громко закричал.

Мэти заиграл громче, наблюдая за тем, как и двое других повалились на землю. Кровь, хлынувшая из их ушей и носов, казалась черной в лунном свете. Если бы они были ни в чем не повинными людьми, магия не смогла бы подействовать на них так. Лишь те, кто запятнал сердце убийством, а руки — кровью, откликаются таким образом на звуки оо-лу. Мэти продолжал играть все громче и сильнее, пока все трое не перестали биться и кричать и не замерли неподвижно на траве. Он сменил мелодию и теперь играл то, что выводило из тел души Теолина и старой жены Ирмана, он играл это над телом вожака тройки. Но в этот раз он завершил мелодию резким карканьем ворона, который оборвал тонкую нить, связывавшую дух с телом. То же самое он проделал над вторым мужчиной, но юношу оставил в живых. Тот был еще слишком молод и, возможно, не сам выбрал для себя такую жизнь.

Души двух мертвых мужчин порхали возле тел, как злые летучие мыши. Мэти предоставил им самим искать ту дорогу, которой уходят после смерти южане, и пошел дальше, ни разу не оглянувшись.

Погода на перешейке всегда была непредсказуемой, но даже и здесь в конце концов наступило лето, с теплыми днями и более мягкими ветрами. Сухая трава на камнях ожила и стала похожа на полосы зеленого бархата, протянувшиеся между синим и серебряным морями. Вдоль обочин дорог расцвели мелкие цветы, они вылезали даже сквозь трещины в каменных стенах крепости и во дворах.

Проезжая вместе с Корином и компаньонами мимо утесов, Лута пытался найти в новом времени года какую-то надежду. С юга по-прежнему каждый день приходили новые слухи, их приносили потрясенные военачальники и вельможи.

На плоской равнине перед крепостью постепенно вырастал лагерь, теперь здесь расположилось уже около пяти тысяч человек. И у Корина были не только кавалерия и пехота. В порту Сирны стояли на якоре пятнадцать надежных кораблей, флотом командовал герцог Морус, чьи владения находились у залива Черного Оленя. Судя по донесениям, у Тобина было всего несколько кораблей — тех, что не были сожжены пленимарцами.

Среди вновь прибывших Корин нашел несколько опытных генералов, включая и Моруса, которого назначил адмиралом; среди военачальников были также и старший сын герцога Солари Невус, и пылкий, яростный лорд Урсарис из Равентора, о котором говорили, что у него лучшая на всем севере кавалерия. Урсарис прибыл совсем недавно, но быстро занял одно из самых почетных мест за королевским столом. Не раз и не два Лута видел, как этот человек обсуждал что-то с Нирином и явно вполне полагался на влияние чародея. Другим генералам он, похоже, нравился.

По вечерам за длинным столом в большом зале собирались мрачные лорды, они пили за здоровье Корина и клялись великим Сакором, что вернут Эро законному королю.

Однако, когда Лута проходил мимо этих же людей в коридорах замка или во дворах, он улавливал обрывки приглушенных споров и горячих обсуждений. Ни для кого не было тайной то, что сокровищница Эро погибла. Поговаривали также и о том, что молодой король не слишком достойно проявил себя в сражении. Многие насмешливо отрицали такую возможность, но даже самые горячие защитники Корина начали понемногу задумываться о том, почему он до сих пор не выступил против претендента на престол.