Линн Флевеллинг - Возвращение королевы

Ночь прошла без сна. Каждый раз, закрывая глаза, Тамир видела страдание, промелькнувшее на лице Ки, и снова и снова ощущала его объятие. «Он так и не знает, как вести себя со мной, и я не знаю!»

Перед рассветом она умылась и надела темное платье и церемониальные латы. Оставалось еще одно дело. Снаружи ее ждали Фарин и компаньоны. Впервые Тамир болезненно ощутила отсутствие Ки рядом. Лисичку выбрали капитаном, и он тоже отправлялся в поход вместе с Ки.

— Ты все-таки решилась? — спросил Никидес.

— Просто он не слишком отказывался, — пробормотала Тамир с кривой усмешкой.

Когда Тамир вышла из замка, во дворе уже выстроилась кавалерия и сотни придворных собрались вдоль стен и на ступенях, чтобы проводить отряд.

Джорваи и Ки подошли к ней в полном вооружении. Тамир пожелала воинам удачи и сказала несколько слов капитанам. Потом, стараясь сдержать улыбку, она снова повернулась к Ки.

— Это еще не все, — сказала она. — Опустись на колено и поднеси мне свой меч.

При этих словах глаза Ки расширились от изумления, но ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Тамир извлекла из ножен меч и коснулась им щеки и плеч Ки.

— Перед всеми этими свидетелями, — торжественно произнесла она, — за долгие годы честной службы и преданной дружбы, а также за то, что ты не однажды спасал мою жизнь, я королевской властью дарую тебе титул лорда Киротиуса из Оукмаунта и поселения Королевское Милосердие и передаю тебе поместье, где ты родился, а также все права на поселение Королевское Милосердие, что у Атийона. Еще ты получаешь в дар пять тысяч золотых сестерциев. Воспользуйся ими с мудростью ради чести твоего дома и Скалы. Встань, лорд Киротиус, и прими свой герб.

Вперед выступили три молодые женщины. Одна несла знамя Киротиуса на длинном древке. Две другие держали рыцарский плащ. И на знамени, и на плаще красовался новый герб Ки, составленный Никидесом. Щит герба был разделен по диагонали слева направо белой полосой, говорящей о законности рождения. В центре полоса прерывалась изображением львиной шкуры, надетой на копье, — как напоминание о том первом случае, когда Ки рисковал собственной жизнью, чтобы спасти жизнь Тамир. Тамир увидела, как Ки улыбнулся, глянув на шкуру. На левом, зеленом поле художник нарисовал белое дерево — знак Оукмаунта, на правом, черном — белую башню, символ поселения Королевское Милосердие. В верхней части щита из серебряного полумесяца поднималось серебряное пламя — в честь двух богов.

— Нашли себе работу, да? — пробормотал Ки, пытаясь говорить небрежным тоном, но его блестящие глаза и вспыхнувшие щеки выдавали совсем другие чувства. Он надел плащ и обеими руками поднял свой меч. — Оукмаунт и Королевское Милосердие всегда будут верно служить тебе, твое величество.

Тамир взяла его за руку и повернула лицом к собравшимся.

— Мой народ, приветствуйте лорда Киротиуса, моего друга и правую руку. Почитайте его так же, как почитаете меня.

Двор замка взорвался приветственными криками, и Ки покраснел еще гуще. Тамир хлопнула его по плечу и одними губами произнесла:

— Береги себя!

Ки вскочил в седло и надел шлем. Джорваи выхватил меч и закричал:

— Во имя Скалы и королевы!

Его всадники испустили боевой клич.

Ки тоже прокричал:

— За Тамир и Скалу! — и тысячи глоток подхватили его возглас.

— Как же я вам завидую, — сказала Тамир, когда шум затих.

— Ну, это твое личное дело, — расхохотался Джорваи, хлопая себя по исцарапанному в боях шлему. — Не тревожься. Мы с Ки позаботимся друг о друге, а если что — один из нас привезет прах другого.

— Хорошо. Идите и покажите всем, что «безумный мальчишка в юбке» не намерен шутить.

Сначала они направились к большим поместьям герцога Зигаса, упрямого старого лорда. Он владел большой каменной крепостью с надежными стенами, но главным его богатством были поля, где как раз созревал урожай. Герцог расставил несколько сторожевых постов на дорогах, но Джорваи и Ки подошли к ним ночью, а на рассвете напали, захватив воинов врасплох. Передовой отряд Ки быстро подавил все попытки сопротивления. Оставив своих капитанов с пехотинцами, Джорваи с всадниками галопом помчался к воротам крепости и выслал вперед герольда с белым знаменем.

На стене по другую сторону восточного рва плотным строем стояли лучники, первые лучи солнца вспыхивали на их шлемах и латах, но ни с одной стороны не могло быть выпущено ни единой стрелы, пока герольд вел переговоры.