Ольга Калитина - Цветок у трона

— Я надеюсь, ты узнаешь знак Его Высочества.

Сквозь плотный туман дыма мужчина внимательно разглядывал узоры и кошку, вцепившуюся мне в запястье. Потом удивленно выдохнул.

— А ты не так проста, как кажешься, госпожа Шейна.

— Принц очень хочет получить эту девушку, иначе не одевал бы на нее свои королевские браслеты, — многозначительно сказала капитанша.

— Но тогда почему просто не доставить ее во дворец со всей пышностью, как заморскую жемчужину?

— Ты же знаешь, господин, как пинц не любит когда "все просто", он попросил меня развлечь его, подав долгожданное блюдо изысканно и оригинально. И я уверена, что он оценит твое участие в этом деле и щедро отблагодарит.

Я хотела с возмущением возразить этому наглому вранью. Сказать, что Шейна лишь ищет выгоды, и принц не догадывается, что она задумала. Но голову словно набили опилками, и она стала легкой-легкой. Не удавалось собраться с мыслями и правильно построить фразу. Чертов дым!

— И сколько мне будет стоить эта честь — преподнести принцу его подарок?

— Ты же понимаешь, господин, что это не просто очередная рабыня. И что я могла бы сама заняться этим делом без посредников.

— И что тебе помешало, светлая госпожа? — они как два хищника кружили друг напротив друга, ожидая, кто первый ошибется, чтобы тут же вцепиться ему в глотку.

— У меня есть срочные дела в порту, я не могу отправиться в столицу.

— Сколько ты хочешь за девушку?

— Двадцать тысяч дархем, — ответила Шейна. Услышав такую баснословную сумму, я мысленно удивилась наглости капитанши.

Но работорговец даже бровью не повел.

— Самая прелестная из наложниц стоит дешевле, а ты предлагаешь мне такую сумму за Лису?

— Ты же понимаешь, господин, что это особый и уникальный случай. Это ничтожная сумма по сравнению с тобой, которой одарит тебя принц.

— Пятнадцать тысяч дархем.

— Восемнадцать.

— Семнадцать и больше я тебе ничего не могу предложить, госпожа.

— По рукам.

Шейна подтолкнула меня в спину и шепнула:

— Ну что, лисичка, удачи, надеюсь, ты быстро бегаешь, — от ее непонятных слов меня пробрала дрожь.

Работорговец снова хлопнул в ладоши и приказал вошедшему слуге.

— Уведи девушку к остальным.

Слуга молча поклонился и сделал мне знак идти за ним. Мне хотелось поскорее покинуть утопающую в дыму комнату, поэтому я не медлила.

Отсюда не сбежать — все окна были украшены замысловатого плетения решеткой. У каждого выхода стояли молчаливые охранники с бугрившимися на руках мускулами. Пройдя очередной коридор, мы вышли во внутренний дворик. Здесь было прелестно — изящные фонтаны и миниатюрные арки утопали в цветах. По саду были разбросаны мраморные фигурки девушек, державших в руках настоящие клетки самых причудливых форм. В них сидели удивительной красоты маленькие птички, наполнявшие сад сладким пением. Клетки в клетке, подумала я, увидев обитательниц этого райского уголка. Пять красавиц, которые могли удовлетворить даже самые требовательные вкусы, возлежали на пухлых подушках, разбросанных около фонтана. Они были очень похожи на тех разноцветных птиц в клетках. Разраженные в шелковые одежды самых ярких оттенков, они лениво переговаривались между собой. Но стоило им только увидеть меня, как от их пассивности не осталось и следа. Слуга незаметно оставил меня и бесшумно закрыл дверь. Но я все же услышала звук поворачивающегося в замке ключа.

Между тем, трое из пяти девушек встали и летящей походкой приблизились ко мне. Все трое были хрупкими миниатюрными блондинками.

— Посмотрите на нее, откуда она здесь? — спросила одна, ни к кому не обращаясь.

— Какая у нее плоская грудь! — прощебетала вторая и захихикала.

— А волосы, вы видели ее волосы? Солома на которой спят рабы и то мягче и шелковистее!

Девушки рссмеялись и та, что повыше, дернула меня руку.

— И кожа у нее грубая, как у простолюдинки!

— Да она и есть простолюдинка, ее наверно привели прислуживать нам, — уверенно заявила блондинка.

Мне это все начало надоедать, но не хотелось тратить нервы на этих пустоголовых кукол.

— А теперь милые барышни закройте свои ротики, меня утомила ваша птичья трель.

— Это она нам? — возмутилась девушка.

— Да что она себе позволяет, мерзкая рабыня!

Я протянула руку и ласково погладила золотые пряди девушки. С милой улыбкой я сказала:

— Какие у тебя красивые волосы, такие гладкие, как шелк, ты их наверно очень любишь и гордишься ими.