Светлана Зорина - Царица

Ариэна опустилась в кресло, пытаясь унять подступающие к горлу рыдания.

— Послушай, на ком я женился? На великой колдунье или на одной из тех дурочек, у которых чуть что — слёзы?

— Лучше бы ты женился на одной из них. Лучше бы ты не искал меня в далёком мире! Всё напрасно, Тамран… Что толку от моей магии? Моя картина оказалась ловушкой. Всё напрасно! Какая нелепая смерть! Лучше бы…

— Лучше бы ты прекратила истерику, — взяв её за плечи, Тамpaн заглянул ей в глаза. — Что подумает наш сын? Говорят, ребёнок ещё в утробе матери чувствует всё, что с ней происходит.

— Наш сын… — прошептала Ариэна.

Тамран слегка сжал её плечи, и она ощутила, как по всему её телу растекается тепло, наполняя её силой. Она улы6нулась.

— Всё в порядке?

— Да… Почти. Обними меня крепче. По-моему, это ты великий колдун.

— Я всего лишь воин, — Тамран нежно прижал её к груди. — Я часто видел смерть. Не могу похвастаться, что я её совсем не боюсь, но… Вспомни, что ты сказала Антару, когда он сокрушался, что Эван погиб напрасно. Он прикрыл собой Релла, а тот был уже мёртв. Ты сказала: то, что делается ради любви, никогда не бывает напрасным. Я вспоминал твои слова, когда искал тебя в том далёком мире. Знаешь… Я не верю в смерть, хоть и часто её видел. Есть вещи, к которым трудно привыкнуть. Настолько трудно, что не хочется в них верить.

— Она совсем близко, Тамран.

— Она всегда близко. Но есть то, что её сильней.

От следующего толчка разбилось несколько ламп, но темнее не стало. Может, потому что Гиамара оказалась чуть ближе к солнцу. Сильвена говорила, что звезда всегда заряжалась от него энергией, стараясь впитать побольше его света. Ведь в солнечном свете много араны.

Этот зал звёздного дворца примыкал к его наружной стене. Ближайший коридор вёл к лестнице, по которой можно было попасть в помещение на поверхности Гиамары. Немногочисленные наружные постройки напоминали прозрачные пузыри, вздувшиеся на теле планеты. В последнее время там почти никто не бывал. Воздух вокруг Гиамары становился всё более и более разряжённым. Техника пришельцев позволяла поддерживать в помещениях звезды пригодную для человека атмосферу. Кое-какие установки по переработке воздуха ещё действовали, но Ариэна и Тамран знали, что скоро тут всё выйдет из строя.

В наружных постройках всегда было трудней дышать, чем внутри звезды, зато оттуда открывался «вид на вселенную», как пошутил Тамран, побывав на Гиамаре второй раз. «Хрустальный пузырь», находившийся над этим залом, напоминал большую приземистую башню. Сейчас она была полна света, который проникал сюда сквозь полупрозрачный потолок. Стены зала тоже слабо засияли. Они то искрились серебром, то вдруг вспыхивали жемчужной белизной. Безмятежное лицо Амура в этом неземном свете казалось каким-то неестественно — до жути — прекрасным. Он был как поверженная статуя бога, давно улетевшего в свой далёкий сказочный мир. Туда, где все знают, что у любви и смерти одно лицо. И что не надо бояться ни того, ни другого. Надо лишь решить, во что ты больше веришь.

— Он верил, что отправится в чудесный мир, красивей которого нет во всей Энне, — сказала Ариэна. — В мир своей мечты… Помнишь, мы с тобой мечтали создать иллюзию, чтобы она стала реальностью и мы смогли уйти туда насовсем… Я могу создать любую иллюзию — из тумана, огня и паутины. Всё это есть. Нет лишь полотна и красок, которые сделали бы мою картину магической дверью. Но создать иллюзию я могу. И даже сделать её реальной… Почти. На очень короткое время.

— Время не бывает коротким, моя колдунья. У времени нет конца. Как у вселенной. И как у любви. Да, я хочу, чтобы ты создала мир, куда мы сможем уйти. И он обязательно станет реальностью.

— И какой ты выберешь мир?

— Тот же, что и ты. Сейчас там осень. Сезон тумана уже, наверное, закончился… Предпоследний в этом году. Ещё очень тепло, но в нашем саду уже полно золотых и лиловых деревьев. И наш дом 6елеет среди них, словно облако, которое свалилось с неба и застряло среди ветвей… Я никогда в жизни не видел такой тёплой и чистой белизны. Больше всего я бы сейчас хотел оказаться на берегу, недалеко от холма, где начинается тропа, а вокруг неё растут маленькие сосны и кусты мирины. Когда дует ветер, её листва похожа на изумруды вперемешку с серебром. Пахнет морем и хвоёй. Самый чудесный запах в мире после запаха твоих волос…

— Пойдём туда, наверх. Там больше света. Я создам тот мир, который ты описал. И сделаю его реальным. Хотя бы ненадолго.