Светлана Зорина - Наследница Ингамарны

«Ты имеешь в виду Суану? Талаф действительно с ней ходит, но при чём тут хвост?»

«Она так выпячивает свою задницу и так ею крутит, что мне всё время кажется, что ей не хватает длинного хвоста. Она бы им так здорово размахивала!»

Гинта от смеха повалилась на спину. Наутинга открыла глаза и внимательно на неё посмотрела.

«Разве Суана тебе не нравится? Она ведь очень красивая».

«Возможно… Я мало понимаю в человеческой красоте, но ты мне нравишься больше».

«А Суана нравится мужчинам».

«Таким дуракам, как Талаф?»

«Не только».

«Значит, дураков много. Чем она может нравиться?»

«У неё такая чудесная грудь. А у меня что?»

«Грудь? Эти два выроста спереди? Насколько я понял, женщины кормят ими детёнышей… Выходит, чем они больше, тем больше молока?»

«Вовсе нет. Бывает и наоборот».

«Тогда я не пойму, почему большие лучше. Только бегать мешают. Вот тебя, я думаю, мало кто догонит».

«Надо кому-то меня догонять», — кисло усмехнулась Гинта.

«А чего же тогда он за тобой погнался? Тот, на лугу… Я же говорил — достаточно увидеть, как ты танцуешь, чтобы вся кровь в голову ударила».

«А ты знаешь, кто это был, Синг?» — спросила Гинта, ощущая спиной лёгкий холодок.

«Не знаю. Я только знаю, что он хотел тебя. Это ты вызвала его. Из воды или из солнца… А может, из них обоих. Ты позвала его, и он пришёл».

Гинта взмахнула рукой, и в воздухе появилась фигура юноши с серебристо-голубыми волосами.

«Правда он хорош, Синг?»

«Правда».

«Он тебе действительно нравится?»

«Когда я тебя обманывал? Он мне действительно нравится. У него волосы, как шерсть у Наутинги».

«У хеля почти такая же расцветка, — вспомнила вдруг Гинта. — Синг, хели ведь тоже становятся саннэфами… Ты что-нибудь о них знаешь?»

«Все хели — уже саннэфы, — ответил сингал. — Они могут жить и здесь, и там, на луне. Они другие. Не такие, как я. Они не умеют вызывать бури, зато могут быстро перелетать с земли на луну и обратно».

«Что?! Но ведь они даже здесь не могут летать. Им надо отталкиваться от земли, чтобы сделать прыжок…»

«Да, здесь они летать не могут, земля притягивает их к себе. Но если хель поднимется на очень высокую гору и сделает мощный прыжок, он может перенестись на Санту».

«Перемещаться на такое расстояние в плотном теле!»

«Хель — стихийный дух. И плоть у него не совсем такая, как у тебя и у меня. Хель — это другой саннэф».

«Жаль, что он больше ко мне не приходит. Может, он бы опять отнёс меня в тот высокий дворец…»

«Я этого сделать не могу», — приуныл Синг.

«Зато ему никогда не вызвать бурю», — поспешно сказала Гинта.

Зверь прищурил золотистые глаза и улыбнулся.

— Обегав все леса, ты решила изучить горы? — спросил как-то вечером дед.

— А что тут плохого?

— Да в общем-то ничего, только… Странные опять поползли слухи. Одни говорят, что видели на горном склоне Хонтора и Гинтру, которые играли со своими любимцами — харгалом и сингалом. Другие утверждают, что это Илга и её возлюбленный — ханн. У тех ведь тоже были харгал и сингал… А кое-кто решил, что ожили статуи божественных близнецов. Не пугай людей, Гинта. Я же просил тебя — осторожнее с наомой. Любуйся этим юношей сколько угодно, но так, чтобы никто не видел.

— Честно говоря, я и не думала, что нас кто-то видит. Хорошо, я буду уходить подальше… Но я не понимаю, чего боятся люди. Кажется, они перестали подозревать меня в дурном. Или опять Кайна что-нибудь выдумала?

— Кайна не успокоится, в этом можешь не сомневаться. К тому же люди боятся пророчества… Разве ты его не знаешь? Кажется, я тебе говорил.

— Может, и говорил, — поморщилась Гинта. — У меня уже голова идёт кругом от всех этих пророчеств.

— По-моему, ты лучше других должна знать, что не стоит пренебрежительно относиться к древним пророчествам. А это гласит: божественные близнецы оживут и вместе со своими зверями спустятся с гор, чтобы предупредить людей Сантары о грядущей великой беде.

— Ну что ж, надо ценить, когда тебя предупреждают о грядущей беде. Можно хоть что-нибудь предпринять. Но люди почему-то упорно препочитают ничего не видеть, не слышать и не знать, пока беда не свалится им на голову, как ком снега с большой ветки. Тогда они начинают стонать: «И кто бы мог подумать!» Ещё и виноватых ищут. Лишь бы было кого обвинить. Кого-нибудь, но только не самих себя…

— Гинта, мудрый должен быть снисходителен к людям…

— Мудрый? Мудрецам не читают нравоучений, а я их слышу постоянно. Мне ещё рано быть мудрой. В моём возрасте ещё хочется играть. Однако каждый мой шаг вызывает множество кривотолков!