Владимир Мясоедов - Сибирский вояж

— Впрочем, учитывая его возраст, легкие заскоки по Фрейду можно старичку и простить. В конце концов, уворованных девиц он не жрал и не приносил в жертву, а использовал как рычаги политического давления и, так сказать, по прямому назначению… Попробуй вон тот наполовину выпирающий из-под земли валун пощекотать. Только нежнее, пожалуйста. Чую я, что, если ты со всего размаха его лапой двинешь, случится с нами нечто очень нехорошее.

— Незримым ударом в кровавую кашу размажет. Кажется, в ваших учебниках принято называть эту магию гравитацией.

Уровень подозрения во взгляде Доброславы вырос в несколько раз. Тем не менее она коснулась указанного камня и принялась интенсивно водить по его поросшему мхом боку сначала справа налево, потом слева направо, а под конец и вовсе круговое движение использовала. С едва уловимым стоном, подозрительно напоминающим женское «ох!..», стены небольшого овражка медленно поползли в стороны. Из-под воды резко ускорившего скорость течения ручейка проступили каменные ступени. Начал подниматься горячий пар, поскольку температура жидкости резко подскочила. И эти клубы теплых испарений обрисовали в воздухе нечто вроде люка, к которому и вела покрытая брызгами лестница. Вход в подземный комплекс действительно располагался здесь. Не главный, само собой, все же пассажиров и грузы переносить туда-сюда при помощи волшебства слишком накладно. Но для двух злоумышленников подобная лазейка подходила как нельзя лучше. Вот только размер ее настораживал: проход, по которому предполагалось проникнуть внутрь комплекса, имел едва ли полметра в диаметре.

— Мне о ловушке рассказывал отец, только вот описание нужного камня он давал несколько расплывчатое. Но вот откуда про нее знать тебе?! Почувствовать или просто увидеть с помощью колдовства не мог, Владыка Кащей надежно скрывал свои тайны, даже архимаги не способны пробиться через его чары.

— Пусть это останется нашим с ним маленьким секретом, — хмыкнул боевой маг третьего ранга. Вот только его спутницу этот ответ явно не устроил, поскольку она стала увеличиваться в размерах и обрастать шерстью. Видимо, кащенитка заподозрила, что их случайная встреча в лесу произошла совсем не случайно и все это какой-то хитрый план русского чародея, чтобы проникнуть в святилище. — Ладно, ладно, не психуй! Сейчас все объясню. Только потом не жалуйся.

Состоящий из пара люк, в который сунулся Олег, оказался все-таки не порталом. Те переносили мгновенно, а тут ему пришлось минуты три ползти по непроницаемой темноте, ориентируясь лишь на раздающийся впереди шорох, производимый Доброславой. Когда боевой маг третьего ранга наконец-то ступил в древнее подземелье, выбравшись из почти такого же клуба водяных испарений, только расположенного у маленького фонтана, то большая часть его выдержки уходила на то, чтобы удержаться от насмешливого хихиканья. Уж больно забавное лицо оказалось у кащенитки, до сих пор не успевшей отойти от свалившегося на нее откровения…

Что кумир, которому ее народ поклонялся как богу, несмотря на все свое величие, являлся тем еще извращенцем. Нет, про его громадную любвеобильность девушка конечно же знала. Вот только жены, наложницы и невольницы — это дело по меркам данного мира привычное и практически обыденное. Даже в двадцать третьем веке многие архимаги или просто знатные вельможи России имели нечто подобное, пусть и куда более скромных размеров. Не говоря уж о Востоке, где правитель без собственного гарема воспринимался белой вороной. Однако вход в подземный комплекс, вернее, внешнее оформление входа, лучше всего доказывал тот факт, что крыша у царя в железной короне на старости лет знатно подтекала. Ну или просто чувство прекрасного последний гипербореец имел крайне своеобразное, которое живущим ныне людям оказывалось сложновато понять.

Место, куда привел портал, оказалось обширно, хорошо обустроено, светло и… заброшено. Вырубленный в толще скалы зал, площадь которого составляла никак не менее пары гектаров, а высота потолков — метров семь, освещался расставленными по углам бронзовыми чашами, в которых без всякого следа дров полыхало синее магическое пламя. Вот только благодаря древним светильникам первое, что замечал человеческий глаз, — лежащую повсюду пыль. А еще мусор, некогда, скорее всего, являвшийся мебелью или чем-то подобным, но сгнивший сотни лет назад. Разноцветные черепки, оставшиеся от каких-то сосудов, истлевшие обрывки тканей, ржавые гвозди, деревянные конструкции, обрушившиеся под собственной тяжестью… Для археолога это место стало бы предметом восхищения, а вот расхитители гробниц с презрительным фырканьем отвернулись бы от подобной помойки, где ничего ценного нет и, возможно, никогда не было.