Дмитрий Денисов - Изначальное желание

Кабатчик подавленно опустил глаза. Похоже, то оказалась правда. И он не хотел, чтобы эту правду прочли в его взгляде. Но я прочел ее в его жесте.

— Выходит, золото для нее дороже тебя, почтенный? — настойчиво допытывался я. — И ты вынужден здесь сейчас работать в поте лица, лишь бы удержать ее, дергая за струны жадности? Ладно, пусть так. Но золото ей зачем? Она что, из него дом желает отлить? Поверь, срубовый дом теплее. Или украшений наделать? Но она их все не наденет? Или доспех выкует? Но стальной крепче. Или ей просто нравится считать. Тогда можно пересчитать деревья в лесу. Я имею в виду, каких благ она желает, которые мы подразумеваем под золотом.

— Ну, э… ну я не знаю, — замялся кабатчик. — Ну платьев там всяких. Ну дом бы отстроила себе. Или таверну новую. Ну, ну, ну не знаю. Коней, повозку, свинок завести… Я бы так точно таверну новую сделал.

— А зачем?

— Ну чтоб еще больше золота было.

— Чтобы отлить таверну из золота?

— Нет, но… в мире столько всевозможных благ.

— Представь, что все они тебе доступны. Чего ты станешь желать после?

— Да как все могут быть доступны? — дернулся он, словно пытался вырваться из моей хватки. Но я держал мертво. И продолжал:

— Могут. Ты просто представь. И каких благ ты желаешь более?

Он снова замялся, и снова я соблазнил его желтоватым блеском. Следовало доводить дело до конца и не останавливаться на пол пути. Для достижения поставленной высокой цели не следует считаться со средствами. Кто скупится, тот не может добиться желаемого. Представьте крестьянина, который не желает сеять зерна, но отчего-то ждет плодотворного урожая. Да, смешно.

Но мне грустно.

Почему?

Да потому, что таковых очень много.

Кабатчик проворно схватил монету и ловко скрыл ее в кармане. Да, нечасто встретишь такого посетителя. Я же с уверенностью дополню — никогда. Никто и никогда так не поступал и поступать не будет. Никто не желает щедро делиться золотом. Зато отбирать друг у друга — это пожалуйста!

— Мил сударь наверное припрятал под одеждами три кургана? — хозяин таверны пытался заглянуть мне под одежды. Но кроме серого выцветшего кафтана так ничего и не увидел. Я усмехнулся.

— О, нет, не три. Но мне нужно твое слово. Продолжай.

Он снова задумался. И думал долго, бросая на меня короткие выразительные взгляды. Я ловил их и упивался его искренними желаниями. И внутренне ликовал, хотя внешне выглядел непроницаемым. Наконец, кабатчик зашевелился и вздохнул.

— Я, право, не знаю. Боюсь, и золото ваше тут бессильно.

Я покивал, глядя на его плотно поджатые губы. И вдруг вкрадчиво спросил:

— А как насчет власти? Ты бы хотел иметь власть над людьми?

— Да разве ж ее заимеешь? — тонкие губы разжались и скривились в усмешку.

— Так хотел бы? — мягко повторил я. — Хотел бы, чтобы все превратились в твоих помощников, и бегали в промасленных фартуках пред тобой? И выполняли все твои прихоти?

— Ну, может быть.

— Тогда это вопрос суммы. Ведь каждый работает за какую-либо плату. Так что, если взять всех, и помножить на плату, то получим сумму, за которую можно купить власть над миром. То есть заставить всех делать то, что тебе хочется.

— Так где ж ее взять, сумму ту?! — всплеснул он руками.

— Вопрос не в том. Вопрос в том — чего хочется тебе? Чего ты им будешь приказывать? Прикажешь им всем стряпать? Так не съешь ты столько. Прикажешь стряпать для посетителей? Но посетителей у тебя не будет, так как все будут работать на тебя. Чего ты истинно хочешь? О чем мечтаешь?

Одутловатый кабатчик поскреб лоснящиеся складки на затылке, глянул на снующих помощников, и покачал головой.

— Запутал ты меня, почтенный гость. Позволь, я просто буду разносить пиво, но не напрягать свои больные мозги. А за щедрость твою спасибо.

Я снова сунул ему монету, видя, как лоб его покрылся испариной. Он опешил от неожиданности. И снова метнул пронзительный взгляд, наполненный изначальной подозрительностью. Ну не мог простой человек так бездарно расшвыривать золотом. Не иначе, как тут что-то нечисто. Я улыбнулся. Да, он прав. Но не в том, что здесь подвох, а в том, что я не простой человек. Вернее — совсем не человек.

— Выходит, ты работаешь ради работы, а не ради твоих желаний, — бросил напоследок я. — Тебе не важно поставить цель и добиться ее, но важно бегать и распинаться перед этими людьми, равно как и передо мной? В то время как все мы здесь с конкретной целью — получать удовольствие. Тебе же важна суета?