Александр Прозоров - Паутина зла

— А не любить — несчастье, — вяло сострил Середин. — Послушай, Мирополк, я очень устал. Скажи, могу я отдохнуть, будучи уверен, что ты не побежишь докладывать Асфири, где я нахожусь?

— Докладывать? — опять искренне удивился Мирополк. — Она всеведуща, Олег!

— Ты же сам сказал: Асфирь беспокоилась. Значит, не всеведуща.

— Она доверила тебе испытание, послала на болота, к нашим страшным врагам. И ты испытание выдержал! Вот почему беспокоилась Асфирь — не знала, справишься ли ты без ее помощи.

— На болоте нет власти умруна! — со злобой сказал Олег, вспомнив привидевшуюся ему там Раду.

— Власти Асфири там нет, но если она захочет помочь, то поможет. В конце концов, это ведь она тебя туда направила!

— Вот и нет, мне посоветовал водяной болотом пройти, — уверенно заявил Олег.

— Озерный водяной? Так ведь он ее слуга… — Миро-полк вдруг густо покраснел. — Хотя я не уверен, не уверен. Не слушай меня. Откуда мне знать?

Середин печально посмотрел на парня и без сил повалился на траву. В голове опять все перемешалось. «В этой сказке нет порядка…» Если бы сейчас к нему подошел Ратмир с крохотным ножичком, который они, уходя, прихватили из корчмы, то ведун, скорее всего, не нашел бы в себе сил сопротивляться.

«Так вот почему на болоте смеялись, когда я сказал, что водяной посоветовал мне у них спрятаться от умруна», — вспомнил Олег и провалился в сон.

Во сне болотники снова смеялись над ним, и даже Олегу было смешно за компанию — уж больно ловко его все дурачили.

Он проснулся на рассвете от пения птиц. Полежал, не открывая глаз, чтобы отсрочить возвращение в мир, построенный Асфирью, но голод заставил шевелиться. В качестве приятного сюрприза Олег обнаружил рядом с собой сверток, в котором лежали краюха хлеба и ломоть сала.

— Спасибо, милостивая богиня, за пищу насущную, а также и тебе, Мирополк, пророк ее, — наскоро помолился Олег и приступил к еде.

В голове царила уже привычная путаница. Все, что произошло с ведуном за последние дни, казалось какой-то несусветной чушью. Однако после этой чуши оставались раны, и не только телесные.

— Чего ты добиваешься от меня, Асфирь? — пробормотал Олег, подозревая, что чародейка действительно может его слышать. — В самом деле хочешь любви? Но ты же не ребенок и должна понимать… Неужели все-таки ребенок? Что же я, получается, с детьми воюю?

Середин подумал, что от таких размышлений может даже аппетит испортиться. Но беспокоился он зря — после приключений на болоте и хлеб, и сало исчезли очень быстро. Завершив трапезу водой из ручья, ведун задумался. Куда идти? В Овражки, к источнику мертвой воды, или лучше куда глаза глядят?

Но вспомнились Всеслава и Рада. Вот ведь дурак, убил Глеба, даже не спросив его о девочке! Только усталостью и путаницей в голове Олег хоть немного мог себя оправдать. А Рада… Он больше не мог оставить эту странную девушку на произвол судьбы. Если все, что рассказал ее брат, правда — а похоже, что так, — то Асфирь заслуживает страшной смерти.

Так ничего толком и не решив, Олег все же пошел к Овражкам. Не для того, чтобы искать там пропавших, а, скорее, просто посмотреть на деревню оборотней со стороны. Озерцы являлись местечком для приезжих, там «службу служили», а здесь жили уже заслужившие награду.

Деревня оказалась совсем недалеко, задолго до полудня Середин увидел одинокий дымок. Это его немного обнадежило: если печи топят, то, значит, живут по-людски. И действительно, десяток бедных домиков выглядели бы вполне похожими на Озерцы, если бы не распахнутые настежь двери и порушенные заборы.

— Да, хозяйством тут себя не очень-то утруждают…

Олег вспомнил того мужика, что ехал на телеге из Овражков в Озерцы по каким-то своим делам, да не доехал, повстречав ведуна. Ему стало интересно: а был ли вчерашний Мирополк среди тех волков, что загрызли лошадку? Но задать этот вопрос было некому, и пока Олег подполз поближе, прячась, словно мальчишка, в лопухах.

Лошади в Овражках действительно были, целых две. Худые и старые, на подножном корму, явно уже не собиравшиеся когда-либо жеребиться. Огороды выглядели заброшенными, ни кур, ни гусей Середин не высмотрел.

— Зачем оборотням хозяйство, электрическая сила, — покивал своим мыслям Олег. — Обратился, поймал зайчонка и съел. Все просто.

Людей в Овражках почти не было, ведун насчитал всего троих: старуху, мирно копавшуюся на том огороде, что выглядел приличнее прочих, молодую девку, которая шила что-то у окна, да мужика, уснувшего прямо на покатой крыше. Не высмотрев, таким образом, ничего для себя интересного, Олег уже собирался уйти, как почувствовал чье-то приближение.