Etcetera - Оборотень

— Мне просто было интересно, чем вы такие удивительные. — растеряно пробормотала я, больше не делая попыток к нему приблизиться. Не так я себе эту встречу представляла. И что ельф так пятиться будет. Я ж ничего и не сделала.

— Только через мой труп. — всерьез сказал тот. — Нет, ты слышал Севэриан? Эту пошлятину! Я думал, все эти книги уничтожили, а проклятого автора в тюрьму посадили! Больше ни один человек порог моей лавки не переступит! Севэриан, чего ты ржешь?

Я вздохнула. Ельф был совсем не таким красивым, как на картинках в книжке, да и довольно злобным. Голос у него был властным и немного хрипловатым, наверное, от окриков. Ничего чарующего и мелодичного, как сказывают. Жаль. Да еще и кошак этот ржет, как лошадь.

— Риан, успокойся. Видишь, у нее все вопросы закончились. Я не могу ее оставить в экипаже. Она опять куда-нибудь денется, а мне еще проклятие идиотской цветочной феи снимать.

— Цветочной? Феи? Ладно, Севэриан. Только от нее больше чтоб ни звука. — Говоря это, дурацкий ельф на меня демонстративно не смотрел. Я еще раз вздохнула. О, леший! Ну, как я могла так самую первую встречу испоганить. Ничего, Сев говорил тут ельфов много, со следующим я буду вежливой.

Он нас через ряды книжных шкафов провел в какую-то маленькую комнатку с камином, четырьмя креслами вокруг деревянного украшенного резьбой столика. На столе стояло блюдо с печеньем. Я осторожно дернула Сева за рукав и тихо прошептала.

— А почему твой друг в платье?

Вместо ответа кошак сдавленно хрюкнул.

— Это мантия чародея, ты, невежественный человеческий отпрыск! — довольно злобно отозвался ельф.

— А вы дивные ельфы не такие уж и красивые. Но хоть про слух не врут.

Волосатая лапа зажала мне рот. — Больше ни звука!

Я его укусила и вывернулась.

— Тьфу… какая гадость. Я откусила кусок твоей шерсти… тьфу…

— Приятного аппетита. — пробормотал Сев.

Хозяин лавки смотрел на нас с непередаваемым выражением, чуть оттопырив в стороны острые длинные уши.

— Все. Иди в экипаж, Марфа! Я передумал.

— Я больше и слова не скажу. Я буду, как молчаливая рыба. — Я еще раз украдкой сплюнула. Шерсть у него на лапах была мягкая и совсем кошачья.

— Садитесь. Ну, рассказывай, Севэриан, как это произошло. И какой несчастной судьбой тебя свело с… этим чудовищем.

Он рассказывал настолько кратко и занудно, что не будь я свидетельницей всего, что случилось, зевать бы начала. Сев, получив от нанимателя деньги за выполненное задание, спокойненько собирался их потратить, но тут встретил знакомого и узнал, что то, чего они опасались, все-таки свершилось. И срок уже к концу подходит. Ну, в общем, узнал он про беды братца, а как назло в это время остался без лошади, а то бы раньше приехал. Половину награды ухлопал на какую-то бешеную зверюгу, впрочем, он, Риан, бы оценил, но посеял клячу в лесу. И наверно ее уже задрали волки. Не знаю, как я в него чем-нибудь не швырнула. Кляча?? Ах, ты ж скотина неблагодарная. Я начинала понимать фею.

Потом злобная лесная ведьма его заколдовала, но как только разберутся с дядюшкиным наследством, он сразу же займется возвращением нормальной внешности. И спросил, нельзя ли заклятие феи с нас обоих снять.

— Как любопытно… — под нос забормотал Риан, закатывая рукава своего мешковатого балахона и начиная вокруг Сева руками махать. — Очевидно, из-за проклятия магическое пространство вокруг тебя несколько нестабильно и нервно реагирует на все попытки взаимодействия с чужеродной магией…

Пока они болтали, я печенье по краям старательно обгрызала, уже только от жадности, потому что после завтрака больше в меня ни крошки не влезало. — … из чего следует, что расколдовать вас ни одному волшебнику не под силу, и вам придется выполнять все испытания злой ведьмы. — Наконец закончил он, когда я уже успела полблюда печенья искрошить.

— Что ж. Но я хотя бы попытался. — Вздохнул Сев.

— А что такое цветок Шаанора? — спросила я.

— Цветок? — ельф на меня уставился. — А ты откуда про него знаешь?

— Просто интересно.

Сев помрачнел и ничего не говорил, видно смирившись, что я рано или поздно все равно узнаю. Ельф перестал на меня настороженно пялиться и мечтательно уставился в стену.

— О, это лучше видеть. Лучше один раз увидеть это своими глазами, чем сотни раз слышать от других о его хрупкости и тонкости, и о волшебстве, на которое он способен. Иногда я на него любуюсь.

Я подскочила, чуть не перевернув блюдо с печеньем. — Этот цветок, что у вас?? Прямо здесь?