Мария Орлова: Амазонки

— Простите меня, — прошептала она. — Я отомщу, я обещаю.

Хьяра плохо соображала что происходит, она убивала любого кто попадался ей на пути, по прежнему молча, но ярость в ее глазах пугала рабов не меньше чем сабля в ее руке.

Прошло несколько часов прежде чем восстание удалось подавить и Хьяра смогла вернуться к стенам города. У самой стены ей на встречу вышел Медей.

— Медей, что ты тут делаешь? — спросила девушка, а потом вдруг обняла мужчину. — Я думала, я не нашла тебя и думала ты… думала тебя…

— К сожалению, я жив, — горько сказал мужчина. — Мот дети мертвы, а я жив, — зло закричал он.

— Медей, я…я, просто не успела.

— Я знаю, — уже спокойно кивнул мужчина. — Я видел, что стало с теми, кто сделал это, но детей мне это не вернет. У меня больше нет семьи, мне нечего терять, но я хочу помочь тебе. Скажи, что мне делать, дай мне лук, я неплохо стреляю, я смогу быть вам полезен.

— Ты нужен мне там, в доме, — покачала головой девушка. — Ивана убили, надо собрать оставшихся людей.

— К отъезду все готово, я там не нужен.

Но дослушать его Хьяра не успела, отряд сурийцев прорвался к воротам, девушка бросилась на помощь защищавшимся.

Несмотря на все старания амазонок, враг прорывался к воротам, чтобы впустить своих в город.

— Каяна приказала отступать и уводить людей к тоннелю, — крикнул ей кто-то.

— Идите, я останусь здесь. Заберите моих людей.

Бой то затихал, то усиливался с новой силой, амазонки во главе с Хьярой как могли оттесняли неприятеля от ворот, загоняя обратно под стены, но силы стали слишком неравны, так как часть армии амазонок уходила в пустыню, и лишь часть прикрывала их уход.

При очередной атаке, Хьяра увидела, как упала, сраженная, чьим то ударом Сулема, но ни придти на помощь, не отомстить за подругу она не могла, так как была далеко и сама едва успевала отбиваться. Когда казалось врага уже не сдержать, на помощь пришла Каяна с небольшим отрядом, но ее помощь немного запоздала, сурийцы сумели открыть ворота, и теперь бой шел на улицах города.

— Уходи, — крикнула Каяна дочери: — Я прикрою. Уходи и уводи людей.

Хьяра отдала приказ своим людям отступать, но сама осталась на поле боя. Небольшой отряд сдерживал неприятеля на узких улочках, не давая пройти в центр города, туда, где в тоннель уходили люди и груженые верблюды.

Хьяра заметила, что Каяну серьезно ранили. Миг растерянности дорого ей обошелся, она не успела увернуться от удара, рубашка на плече мгновенно стала алой от крови и правая рука стала хуже слушаться. Девушка продолжала отбиваться левой рукой, в какой-то момент она потеряла из виду Каяну. Хьяра не успела испугаться за мать, потому что ей пришлось отбиваться сразу от троих неприятелей. С тремя сильными мужчинами сейчас она справится не могла и поэтому девушке пришлось отступать. Неприятеля взяли на себя другие амазонки, а Хьяра отойдя в безопасное место, попыталась, как смогла, остановить кровь и перевязать рану на плече. Хяьра поняла, что ужасно устала, но отдыхать было некогда. Девушка вздохнула и пошла обратно, но почти сразу наткнулась на тело Медея. Он был мертв, но даже мертвым он не разжал руки, в которой был кинжал, воткнутый в грудь сурийского солдата.

— Медей, — вздохнула девушка. — Теперь ты снова вместе со своими детьми и женой. Покойся с миром.

Девушка старалась пройти к своим отрядам по маленьким, путаным улочкам. Временами она натыкалась на отдельных солдат Сура, но одиночный воин не представлял для нее проблемы, она была очень зла и злость придавала ей сил, компенсируя раненную руку.

За одним из поворотов она наткнулась на несколько человек, уносивших тяжелораненых, девушка прошла бы мимо, но ее окликнули.

— Хьяра, — услышала она и вздрогнула, это был голос ее матери. Каяну трудно было узнать, лицо было рассечено и залито кровью, в крови было все, несколько ран были слишком серьезными.

— Мама, — прохрипела Хьяра, голос отказался повиноваться ей. — Мамочка.

— Вода, — прошептала королева. — Надо отравить воду. Сделай это, пусть наши жертвы будут не напрасными. И уходи, теперь ты королева и тебе вести людей.

— Я отомщу им за тебя.

— Не смей, ты должна жить, ради меня, ради народа, ради своего ребенка, наконец, — слова давались Каяне с трудом. — Кувшины с ядом около источника, надо просто вылить. Сделай это немедленно. Я прошу…, - договорить Каяна уже не смогла. Хьяра не могла сдержать слез, она заплакала, уткнувшись в окровавленную, израненную грудь матери.