Павел Блинников - Шесть Царств

— Здравствуйте. Проходите, я уже разложил все его бумаги на кровати.

— Молодец. Как сам?

— Да ничего.

Разувшись, дядя Юра пошел в спальню. В его взгляде просматривалась какая-то суета и раньше Пашка такого не замечал. Взрослый рылся в бумагах отца, потом открыл свой портфель и стал что-то с чем-то сверять. Суеты взгляде только прибавилось.

— Паш, а у тебя попить есть чего? — спросил дядя Юра.

— Да, сок или вода?

— Да мне бы водички. Жена борщ пересолила…

— Сейчас.

Пашка пошел на кухню, а Юра продолжил сосредоточено копошиться в бумагах. У него действительно пересохло во рту как с бодуна, но вроде когда он ел борщ, тот не показался особенно соленым. Его глаза на секунду закрылись. Казалось он просто мигнул и задержал их в закрытом положении чуть дольше, чем надо. Из соседней комнаты Тим, дремавший в кресле, зарычал. Рука дяди Юры резко устремилась в утробу портфеля, достала из него листок и швырнула под кровать. Юра открыл глаза и продолжил копаться в бумагах. Он ничего не заметил.

Пашка принес стакан воды, дядя Юра выпил его одним залпом. Пить сразу перехотелось. Да и вообще ему, наконец, удалось собрать все мысли в кучу, и он нашел интересующую платежку за пять минут. Он забрал ее, спрятал в портфель, а потом, попрощавшись с Пашкой и сказав ему, чтобы звонил в случае чего, ушел. Паша стал собирать бумаги отца. Он складывал их в аккуратные стопки и прятал в шкаф. Под кровать он так и не заглянул.

Летели недели. Весна, наконец, пробудила жителей Заветов. Они стали чаще появляться на улице, дети иногда выбегали во двор и играли в летние игры. Человек ко всему привыкает и даже к горю. Сестра Пашки боролась с ним, ведя разнузданную жизнь, а мальчик заглушал играми, школой и друзьями.

Истинно повезло человеку, который дружит с одним и тем же человеком с самого детства и проносит дружбу по всей жизни. Хотя таких друзей может быть и много но, как правило, и одного толком не выходит. После школы мы разъезжаемся по университетам, или идем в армию, и там у нас появляются новые друзья новые проблемы и новые интересы. Потом большинство женятся или выходят замуж и забывают старых друзей. Ну, может иногда встретятся, чтобы выпить пивка и вспомнить детство или рассказать свои проблемы, которых хватает. Только годам к тридцати мы понимаем, насколько важна дружба. Тогда хочется восстановить прежние связи, но удается не всегда. Затем идет солидный возраст между тридцатью и сорока годами. Для мужчин это рассвет деятельности. Уже кое-что наработано, имеются связи и какой-то авторитет, да и здоровье позволяет и работать, и получать удовольствия. Но и интересы в эти годы у всех разные. Те кто добился успеха, любит говорить о бабках, тот кто не добился, хулить правительство ну и так далее. В это время мы уже нашли себя, построили свой мир и закрылись от чудес, выстроив плотную стену. Старые друзья в это время нужны, но в основном по делу. Ну там, ты работаешь в банке, он или она в магазине, один помогает взять другому кредит, или хотя бы подсказать что-нибудь. Эти десять лет самые практичные в нашей жизни. После сорока наше сердце уже не способно открыть ворота для нового, и мы вступаем в свою осень. Осень, как в природе, может продолжаться долго или резко прекратиться. Бывают годы, когда не выпадет снег до января, или вообще земля остается голой, а бывает что и в сентябре с неба сыпется небесная седина. Осень жизни продолжается пока не наступает зима. И в конце жизни и в начале, мы приоткрываемся для чудес. Только когда мы юны и еще многого не знаем, или когда стары настолько, что забываем то, что знаем чудо приходит на огонек. А почему и зачем никто не знает.

Пашка дружил со многими ребятами. Он дружил и с одноклассниками, но главными считались дети из двора. Вообще улица Николаева (которую все называли «Николаевка») состояла из нескольких домов, причем в основе своей пятиэтажных. А еще в Заветах служило много военных строителей, и большинство жило как раз в этом районе. А у строителей были дети. И строители имели возможность построить во дворах небольшие деревянные домики, горки, качели, песочницы, чтобы детям было где играть. Ну и дети естественно играли.

Для ребенка мир, это то место где он обитает. Пока кругозор не достаточно широк это место небольшое. И для Пашки миром был двор. Впрочем, для ребят из других домов миром являлись их дворы. И между мальчишками из разных дворов шла нешуточная конкуренция, которая иногда даже перетекла в групповые драки. Николаевка состояла из четырех домов стоящих параллельно друг другу, и пяти стоящих перпендикулярно. Там же находилась и школа и недавно построенная девятиэтажка. Дом Пашки стоял очень удачно. Девятиэтажка стояла напротив и немного ниже — к ней вела горка, зимой приносящая радость детям со всего района. Так же прямо напротив дома сверкали пустыми окнами недостроенные школьные мастерские. Саму коробку мастерских достроили, но отделку не завершили и двери с окнами не вставили. Здесь дети играли в прятки и в сифу, представляя их загадочными лабиринтами. В самом дворе стояли четыре небольших — в рост взрослого человека — домика, и две горки. Так же имелось три песочницы, качели и четыре палисадника. В доме был предусмотрен мусоропровод, но он не работал. Рядом с подъездом отходила небольшая загнутая стенка огораживающая помещение, из которого предполагалось доставать мусор, но теперь там сделали склады для дворнических метел и лопат. Но Пашке и его друзьям повезло, и они прибрали к рукам один из таких закутков. Там у них находился штаб.