Макс Фрай - Волонтеры вечности

— Кажется, у меня есть даже больше одной короны. Какой я богатый, с ума сойти можно!

Я нашарил в ящике стола несколько монеток. Не уверен, что они принадлежали именно мне. Мы с Джуффином регулярно выкладываем в стол все содержимое наших карманов перед тем, как отправиться на очередное свидание с нарушителем закона: когда в самый ответственный момент из карманов лоохи Тайного сыщика начинает сыпаться мелочь, это выглядит несколько легкомысленно и не внушает преступникам священного трепета…

— Спасибо, сэр Макс. Вы все впиливаете, караул! Я завтра же… или на днях…

— Можешь не отдавать. Считай, что это гонорар за твой отвергнутый опус. Кстати, советую тебе больше никуда с ним не соваться. Я — славный парень, меня даже можно не называть «сэром», и все такое… Но за публикацию этого безобразия я действительно могу убить. Ты мне веришь?

— Возьмите себе таблички! — предложил Андэ. — Пусть будут у вас, раз уж вы за них заплатили. Не выбрасывать же! Жалко…

— Вот и славно! — с облегчением вздохнул я. — Действительно, так всем будет спокойнее. Хорошей ночи, Андэ.

— Хорошей ночи, Макс!

Со словом «сэр» мой новый приятель расстался легко и быстро, как и положено расставаться с пустыми формальностями. Меня подобное отношение к жизни всегда подкупало. Андэ Пу вряд ли догадывался, что нашел кратчайший путь к моему сердцу.

Пингвинообразное чудо временно исчезло из моей жизни. И на его месте мгновенно образовался капитан Шихола.

— Вы действительно не были заняты, сэр Макс? — уточнил он.

— Действительно, действительно… Так что у вас?

— Ничего особенного. То есть ничего такого, чтобы отвлекать вас от дел, но если у вас нет никаких дел… Одним словом, я пришел пересказать вам парочку слухов, поскольку…

— Опять обо мне? — усмехнулся я. — Знаете, пока, пожалуй, хватит. Я — чрезвычайно впечатлительный человек. А в настоящее время мне следует хорошо думать о людях. В интересах общественного спокойствия и государственной безопасности…

— Нет, сэр Макс. Не о вас. Об этих грешных разбойниках, которыми мы сейчас занимаемся… Все это звучит довольно дико, но, наверное, вам следует знать и о таких пустяках. Я сперва хотел побеседовать с сэром Халли, но… Не со сплетнями же к нему идти, он — человек занятой!

«Как же, как же! — ехидно подумал я. — „Занятой“ он, видите ли! Особенно в последнее время. То зевнуть надо, то камры попить, то с Курушем побеседовать!» Но это рассуждение не следовало высказывать вслух, поэтому я важно покивал, соглашаясь со своим собеседником.

— Со сплетнями — это ко мне, все правильно! И что же у вас за сплетни? Не тяните, Шихола, я уже умираю от любопытства!

— В последнее время мы с Камши допросили немало пострадавших. Я имею в виду тех бедняг, которым в Магахонском лесу помогли быстро и без всякого похмелья избавиться от довольно крупных сумм. И тех счастливцев, которым удалось благополучно удрать и остаться при своем… Они выдали нам целую гору информации, полезной и бесполезной… И знаете, четверо из них утверждают, что во главе разбойников стоит недоброй памяти сэр Джифа Саванха. Такой же рыжий, тот же ужасный шрам от переносицы до середины груди…

— Мертвый сэр Джифа? — переспросил я. И с умным видом покивал: — Да, так бывает, насколько я знаю.

— Думаю, что на самом деле все гораздо проще, — с надеждой сказал Шихола. — Понимаете, все пострадавшие заметили, что предводитель разбойников очень похож на Джифу… Похож, но гораздо старше. Этому вполне можно верить, поскольку, во-первых, порой случаются удивительные совпадения, а во-вторых, что еще вероятнее, новый Магахонский атаман очень хочет быть похожим на прежнего. Такое за ними водится. Этот его шрам… Знаете, еще в Эпоху Орденов в Гугонском лесу орудовала шайка Ганаговы Пеструшки. В одной драке парень остался без уха. Потом его убили, и атаманом стал его сын, Ганагова Картежник. Так он сам отрезал себе ухо, чтобы больше походить на папеньку. Эта история с отрезанным ухом продолжалась еще несколько веков, от поколения к поколению, их было еще четверо, этих Ганаговов, и все резали себе уши, пока шерифом Гугона не стал толковый мужик, который навел там порядок, раз и навсегда… Господа разбойники — весьма романтичный народ, а рыжий Джифа для них — то же самое, что сэр Лойсо Пондохва для ваших клиентов…

— Ну да, символ!.. Думаете, парень перекрасился в рыжий цвет, чиркнул себя по физиономии, и все такое?

— Скорее всего. Джифа никогда в жизни не проходил по вашему ведомству, куда уж ему ожить после смерти! И все же…