Виктория Иванова - За дурною головой

Увлеченный злостью на одну конкретную заразу не все наши головы (вернее, только не мою. Остальные ее заразой не считают. Уже не считают), я все же пропустил выпад этой наглой черной нежити! Неестественно вытянув шею, г'харрат достал до плеча, ощутимо укусив оное.

Все! Достали! Хватит с меня. Пора показать, кто тут главный.

Резко развернувшись я, пылая праведным гневом направился к общему залу таверны, в котором яркой искоркой ощущалось присутствие Эйланы. Вот только слишком поздно ощутил, что она там явно не одна…

Распахнув дверь, я увидел склонившегося к руке моей э'гленер какого–то хлыща, глядящего на нее сальными глазами. И Эйлана ему еще и улыбалась! А томный выдох на прощание? Это еще как понимать?!

Бездна вас всех побери… Скопом.

Парень разогнулся и, наконец, обратил на меня внимание.

– О, Эрланион! Сколько же мы с тобой не виделись! – в повернувшемся ко мне человеке я узнал одного из Хранителей. Видел его пару раз у Магистра. Вот только откуда он меня знает?

– О чем я и не жалею, – холодно ответил я. – Это тебя что ли Магистр направил?

– Ага, – самодовольно надувшись ответил парень. – Слышь, а как я ее, а? – похабно подмигнув, толкнул он меня локтем в бок.

– Тебя как звать, Хранитель? – мечом? Или кинжалом? А стоит вообще сталь марать? Может, Малышу скормить?.. Этот заглотнет и не подавиться…

– Крам ир'Хаттам… – он недоумевал, но отнюдь не беспокоился.

А зря!

– Вот что, Крам ир'Хаттам, – начал я, – а не пошел бы ты… к Магистру, а? Галопом.

Парень недоуменно моргнул.

– Эрланион, ты чего? Это всего лишь девка. Их же сотни! А как для тебя – так тысячи. Хочешь, я и тебе кралю найду?

Нет, Малышу я его не отдам. Сам убью. И с удовольствием.

– Хранитель Крам ир'Хаттам, – я не менял официального тона. – Убирайтесь вон отсюда. Ваши услуги уже не понадобятся.

– Почему это? – удивился тот.

– Обстоятельства поменялись. – так и хотелось съездить ему по лицу… Аж костяшки зачесались.

Парень пожал плечами, недоверчиво поглядел на меня и вышел из таверны. А я остался стоять, недоумевая, чего это я на него так набросился? Вроде бы и сам был не прочь избавиться от одной обузы виде странной девчонки. А тут едва не взбесился… Разум услужливо подсунул объяснение: узы то все равно никуда не денутся, пока Магистр их не разорвет. Вот и заботясь о ней я забочусь в первую очередь о себе.

Но сам–то я знал, что это не так… «Отпущу, – подумалось мне, – но не с этим… Хлыщем, если не сказать сильнее».

Постояв еще пару минут и договорившись как со своей совестью, так и с честью я направился вверх по лестнице, что бы поговорить еще и с Эйланой.

Резко распахнувшаяся дверь явно отвлекла ее от какого–то очень приятного раздумывания. И, судя по остаткам ехидной улыбки – кому–то готовилась очередная пакость. А на стуле под покрывалом как будто кто–то сидел, но абсолютно не ощущался. Да и то, как вела себя Эйлана…

Решив не обращать внимания на тот угол, я сразу же решил показать, кто правит телегой. Но вот оказалось, что в этом вопросе мы с ней кардинально расходимся во мнениях. Хм, а интересно «звездочки на расстоянии вытянутой руки» – это как? А со стороны наше общение явно напоминало разговор глухого с немым.

Она же вообще ничего не знает! И тот свадебный обряд, который я буду вспоминать гораздо дольше жертвоприношения, считает всего лишь удачной инсценировкой или поставленной сценкой. Ни в какую не собираясь поступаться ни своей самостоятельностью ни желанием делать то, что хочется.

А чего я, собственно ожидал? Как раз в духе моей э'гленер и ее привычки ставить все с ног на голову. В том числе и супружеские заповеди на тему «Да убоится жена мужа своего». У нее свое представление кто кого бояться должен. Она даже брачные оковы «браслеткой» называет!

Хм, а вот интересно, что она скажет, когда узнает их свойства? А конкретно то, что по ним супруги всегда знают, где и с кем находится его половинка? А так же то, что при желании изменить они нагреваются? И могут весьма серьезно обжечь? Похоже, это ее мало волнует, как и то, что мы с ней теперь связаны дальше некуда. Узы эти, да еще и оковы эти…

Боги, ну за что вы меня так любите, а? Что я вам сделал?

Гнева уже не было. Просто обреченная усталость.

Разбившаяся как хрусталь последними словами Эйланы. Как–как она меня назвала?!

Что меня всегда восхищало в ней, так это образность речи, особенно проявляющаяся в обзываниях. Все! Хватит с меня!

Сощурившись, я в упор уставился в гневно сверкающие глаза э'гленер, явно горящей желанием подраться. Не фоне этих размышлений слабым отголоском мелькнула мысль о том, что она знала, зачем приехал этот Крам–как–там–его–дальше.