Кристина Пасика - Боги и судьбы

— Здесь и сейчас, в этот миг и в этом месте. Я клянусь силами четырех богов и силой своей крови, — ритуальная фраза, непонятно каким загадочным образом отыскавшаяся в глубинах моей памяти. — Что выполню желание своего ведущего, с учетом всех оговоренных ранее условий, в обмен на спасение жизни Гарена де Вирры и ответ на заданный вопрос.

— Здесь и сейчас, в этот миг и в этом месте. Я клянусь силами четырех богов и силой своей крови, — подхватил мужчина клятву. — Что передам своей ведомой противоядие для спасения жизни Гарена де Вирры, отвечу на заданный вопрос. И потребую с нее плату, как исполнение моего желания, лишь после подтверждения действия зелья.

Он молчал, в ожидании глядя на меня. И я поднесла кинжал ближе к руке, замерев всего лишь на миг… Когда еще можно сделать шаг назад, когда можно вернуться в дом и закрыть распахнутую на улицу дверь. Можно, но сил отказаться от манящих далей уже нет.

Я со всей силы провела острым лезвием по левой ладони и тут же протянула нож мужчине. Он повторил мои действия в идеальной точности, а потом просто протянул свою руку вперед, словно в ожидании рукопожатия.

Даже если я буду об этом жалеть…

Я взяла его за руку, крепко стиснув пальцы так, чтобы раны соприкасались, а незнакомец перевернул наши руки, и его ладонь оказалась сверху.

Все тело прожгла невыносимая, мучительная боль. Казалось, она молнией пролетела по венам, сжигая меня изнутри, из глаз брызнули слезы, дыхание сбилось… Но прошло всего мгновение, и эта разрушительная сила ушла, не оставив после себя ни единого напоминания.

В мою правую руку лег теплый стеклянный пузырек, а беловолосый мужчина сделал шаг назад.

— Я приду к тебе, когда наступит время…

Я, не веря своим глазам, смотрела на то, как он начинает растворяться в золотистом сиянии, возникшем словно из ниоткуда. Это не телепортация, ведь я не раз наблюдала за ее действием. Перемещение мага происходит мгновенно, и, как правило, не дает такого яркого и теплого золотого света. Сейчас же я наблюдала за чем-то воистину невероятным, смотря, как плавно растворяются черты в потоке невыносимого золота…

— Кто вы? — спохватилась я. — Кто вы?!

Он улыбнулся мягко, нежно, но одновременно до боли в сердце горько. Почти на грани этого мира, уже где-то далеко, но одновременно в манящей близости.

— Я… твой отец, Шейнара.

Свет ослепительно мигнул в последний раз. И потух теперь уже окончательно, оставив меня в объятиях черноты Корладской ночи и пелены сгущающегося тумана.

Сжимая в руке драгоценный флакон, я потрясенно присела на каменную мостовую, опираясь спиной о парапет.

Он не мог солгать. Не мог, иначе мгновенно бы умер. Значит, это не ложь…

Значит, он — мой отец.

Значит, мне нужно спасти Гарена, а потом очень серьезно поговорить с мамой…

Я опустила голову на сложенные руки.

Боги, ну почему в моей жизни все всегда так сложно…

— Она жива, слияние света и тьмы прошло прекрасно…

— Я знаю, — мужчина отвлеченно погладил по загривку своего огромного белоснежного пса.

Его собеседник сидел в кресле и задумчиво вертел в руках бокал с рубиново-красным вином. Что-то в последнее время младший брат все чаще «балует» его своими визитами.

— Я думал, она сойдет с ума.

— Я знаю… — тот же ответ, тот же взгляд в пустоту перед собой.

— Все-то ты знаешь, брат, — брюнет встал со своего места, отставив в сторону вино, и подошел ближе. — Как это возможно, Эра? Как может быть, чтобы девочка так легко продолжила жить с абсолютно противоположными частями дара внутри? Мне до последнего не верилось, что это возможно, но сейчас…

— Это только половина пути, — блондин наконец-то развернулся к собеседнику. — И дальше все станет лишь сложней, ни белое, ни черное внутри нее теперь так просто не захотят уступать свое место. А впереди еще две части из четырех…

— Она не простой человек, она должна это вынести.

— Все-то ты знаешь, брат, — не удержался и поддел темноволосого мужчину Эра.

Нейт проигнорировал эти слова и сложил руки на груди, глядя да бескрайнюю гладь моря, раскинувшегося за окном.

— Дейбс не отвечает?

— Нет, — зеленые глаза Эры на миг словно потемнели, укрывшись странной тенью. — С того самого дня… Уже сорок пять лет, ни слова, ни единого послания.

— Он ненавидит нас за то, что ему пришлось сделать.

— Нет, Нейт, — Эра вдруг горько расхохотался, прикрывая руками лицо, и лишь спустя какое-то время тихо продолжил. — Он не может нас ненавидеть, он всегда любил нас и будет любить. Мы его семья, какими бы мы ни были. Просто он не может простить даже себя самого за то, что вовремя не заметил начала этого кошмара. Как не могу этого себе простить и я… Только у меня нет выбора, и я должен все исправить…