Макс Фрай - Болтливый мертвец

— Ладно, я попробую не жалеть, — тихо сказал я и сам не узнал свой голос. Может быть, я слишком мнителен, но мне показалось, что он стал хриплым и каким-то… да, вот именно, лающим!

Друппи сразу почувствовал перемену в моем настроении. Он дружелюбно лизнул меня в нос и уткнулся мордой в мои колени. Я опустился на пол и обнял своего храброго пса. До сих пор я относился к нему с известной снисходительностью, которая всегда проявляется в отношениях между людьми и животными. Даже когда я говорил с ним вслух, это был, в лучшем случае, диалог взрослого с очень маленьким ребенком. Но сейчас я без тени сомнения знал, что мой пес отлично понимает все, что происходит, — может быть, лучше, чем я сам. Да еще и пытается меня ободрить и утешить, святая душа!

— Отвлекайте меня от мрачных мыслей, ладно? — попросил я Джуффина. — Расскажите что-нибудь смешное… Вы же знаете: мне много не надо, я автоматически успокаиваюсь, если прополоскать меня в потоке связной человеческой речи!

— Ну, не так уж ты перепугался, если еще способен выдавать такие громоздкие словесные конструкции, — рассмеялся Джуффин, усаживаясь напротив.

— Дурная привычка, — вяло откликнулся я. — Нет, ну правда, расскажите что-нибудь! Мне нужно отвлечься от этого ужаса…

— Тебе нужно не отвлечься, а сосредоточиться, — строго сказал Джуффин. — И твоему приятелю Друппи, между прочим, тоже. Впрочем, в отличие от тебя, он вряд ли нуждается в моих инструкциях… Все, мальчик, время кокетства с чудесами закончилось. Ты сделал свой выбор — безумный, но мужественный, и теперь тебе придется или вести себя соответственно, или погибнуть.

— Не хочу я погибать, — сердито сказал я. И жалобным, срывающимся на поскуливание голосом добавил: — Так нечестно, Джуффин!

— Жизнь вообще нечестная штука, — сочувственно ухмыльнулся он. — Соберись, сосредоточься, счастливчик! Все будет отлично, я тебя знаю гораздо лучше, чем ты сам… Ты хотел поговорить? Вот и славно. Давай поговорим, только о деле. Через несколько минут тебя накроет первая волна перемен. Если справишься с ней, справишься и со всем остальным. Это не так уж сложно: тебе нужно постоянно рассказывать себе, кто ты такой и зачем предпринимаешь это путешествие. Можешь говорить это вслух, можешь твердить про себя — как тебе удобнее. Насколько я успел тебя изучить, мне кажется, что вслух — более эффективно… Учти: твое новое мышление будет очень простым и конкретным. Поэтому постарайся упаковать информацию в короткие и четкие формулировки — словно говоришь со своей собакой… Впрочем, в каком-то смысле именно так оно и есть.

— Ладно, упакую — было бы что упаковывать, — согласился я.

Меня вдруг охватило удивительное равнодушие ко всему, и в первую очередь к собственной судьбе. Вообще-то, совершенно на меня не похоже… Впрочем, это почти блаженное состояние не напоминало тупое оцепенение обреченного. По крайней мере, соображать оно не мешало, даже наоборот. Друппи заворочался, умостил поудобнее свою лохматую голову у меня на коленях и снова замер — тоже приготовился слушать. Джуффин одобрительно покивал и продолжил:

— Самое главное. Запомни: ты — Тайный сыщик.

— Какая неожиданность! — ядовито откликнулся я. — Спасибо, что наконец-то открыли мне эту страшную тайну, сэр!

— Это ты сейчас такой умный, — насмешливо сказал Джуффин. И очень строго добавил: — Соберись, пожалуйста. У нас не осталось времени на развлечения. Тебе совершенно необходимо вдолбить в свою гениальную голову эту немудреную истину. Ты — Тайный сыщик, который отправляется в Хумгат, чтобы арестовать преступника по имени Йонги Мелихаис, и это единственное, о чем тебе ни в коем случае нельзя забывать… Впрочем, сойдет любая формулировка: Тайный сыщик, полицейский, федеральный агент — да хоть коп, лишь бы ты понимал, что это значит…

Я невольно хихикнул, хотя всего несколько секунд назад мне казалось, что веселиться я уже не буду — никогда в жизни!

— Коп? Федеральный агент? Где вы нахватались таких словечек, сэр?

— Где, где… В этом прекрасном Мире, хвала Магистрам, есть всего одно место, где можно столь основательно испортить свою речь. Седьмой дом по улице Старых Монеток и твое грешное кино, будь оно неладно! Вот о чем я всплакну через тысячу лет, если этот замечательный Мир все-таки рухнет…

— Не отвлекайтесь, ладно? — Я вдруг стал смертельно серьезным: испугался, что у меня не хватит времени дослушать его до конца.

— Сам виноват, нечего было меня перебивать… Так вот, ты — коп. Ты идешь в неизвестность не для того, чтобы наслаждаться ее головокружительным разнообразием и дармовым могуществом, а с простой и понятной целью: арестовать преступника и доставить его в Дом у Моста. Это все.