Макс Фрай - Болтливый мертвец

Как только решение было принято, тут же пробудился мой инстинкт самосохранения. Доберусь я до Темной Стороны или нет, это еще вопрос. И ни в коем случае не следовало забывать, что мне предстоит иметь дело с сэром Джуффином Халли — человеком, который обладает сволочной способностью читать в моем сердце. Он всегда видел меня как на ладони, следовательно…

Я откуда-то знал, что следует делать. Фокус был не из легких, но, когда тебя загоняют в угол, обычно обнаруживаешь, что можешь горы свернуть.

Мне удалось инсценировать вполне качественное раздвоение личности. «Я гуляю», — думал я. Вернее, не просто думал, а отчетливо проговаривал про себя, не размыкая губ: «Вот, гуляю себе и гуляю — а чем еще теперь заниматься?.. Какие пустые улицы, черт бы их побрал! Вообще-то, я люблю пустые улицы, но сейчас — ненавижу… И все-таки я гуляю, гуляю, гуляю — наверное, в последний раз, дырку в небе над этим грешным мистическим бурьяном, которому так некстати приспичило вылупиться…»

Вскоре я решил, что такой монотонный внутренний монолог звучит недостаточно достоверно, и начал разнообразить его художественными описаниями улиц. Получалось очень даже ничего. Хвала Магистрам, я изучил Старый город лучше, чем линии на собственных ладонях! Теперь мне не составляло труда рисовать перед внутренним взором разноцветные фасады невысоких просторных домов с остроконечными крышами, мелкие камешки мозаичных мостовых, пестрые вывески над многочисленными трактирами, магазинчиками и лавками мастеровых и великое множество других незначительных, но очаровательных деталей и описывать, описывать, описывать это неброское уютное великолепие, не умолкая ни на миг…

А ноги тем временем несли меня к Дому у Моста. Я здорово надеялся, что мне удалось провести Джуффина, потому что если не удалось… Откровенно говоря, я предпочитал не задумываться о возможных последствиях.

Удача пока не оставляла меня: в коридоре Управления было пусто. Я бегом бросился вниз, туда, где начиналась узкая лестница, крутые ступеньки которой устремлялись под землю. Наспех сфабрикованный сэр Макс тем временем предавался ностальгической экскурсии у стен Мохнатого Дома. К этому моменту я достиг выдающихся успехов: мой бывший «царский дворец» был куда более реален, чем самый достоверный из миражей, ноздри мои трепетали от терпкого запаха обвивших его вечнозеленых растений; казалось, еще немного, и я смогу прикоснуться к мягким, как у лиственницы, иголочкам…

Черт, но я действительно уткнулся в них носом!

«Ты переиграл, дружище! Опять перегнул палку, как всегда», — угрюмо подумал я, обнаружив, что больше не спускаюсь вниз по каменным ступенькам, истертым сапогами многих поколений могущественных угуландских чародеев, а стою перед входом в Мохнатый Дом и растерянно поглаживаю оккупировавшую его стены бархатистую зелень, влажную после недавнего дождя. Надо понимать, это было грандиозное достижение на поприще магического искусства, но в гробу я видел свои драгоценные достижения! Сейчас мне требовалось совсем другое: оказаться на Темной Стороне, чем скорее, тем лучше.

— Подожди-ка, — вслух сказал я себе. — Не дергайся. Возможно, это выход.

Досадно, конечно, что неконтролируемое могущество унесло меня из подземелий Управления, но мне вовремя пришло в голову, что сам по себе такой способ перемещения — очень даже ничего. Если я сосредоточусь и представлю себе прогулку по Темной Стороне столь же достоверно и детально, как только что рисовал перед своим внутренним взором Мохнатый Дом, результат вполне может оказаться удовлетворительным. Чем черт не шутит: вдруг я действительно окажусь на Темной Стороне Ехо, без предварительной беготни по крутым лестницам и бесконечным подземным лабиринтам Дома у Моста! Во всяком случае, стоило попробовать. И немедленно: я уже и так потерял слишком много времени.

Мне требовалось не так уж много: темнота и возможность идти вперед, не глядя под ноги. Вообще-то, даже эти условия не были непременными, но так уж я привык.

«Просто закрою глаза, — решил я, — и пойду по проезжей части, благо столкновение с чужим амобилером мне не грозит».

Перспектива потерять ориентацию и вмазаться лбом в дерево или стену близлежащего дома меня не пугала: тоже мне горе! Ну стукнусь, ну и что? Значит, потру ушибленное место и начну сначала — а что еще прикажете делать?!

Я медленно брел по мостовой, инстинктивно раскинув руки в стороны, чтобы смягчить возможный удар, и представлял себе, как опустевшие улицы Старого города укутываются мерцающим туманом, превращаются в зыбкий пейзаж Темной Стороны. Отчаяние и страх, как ни удивительно, лишь обострили мою способность концентрироваться на цветных картинках, нарисованных воображением в темноте под закрытыми веками. Я сосредоточенно представлял себе теплое сияние, исходящее от разноцветных камешков тамошних мостовых и островерхих крыш, серебристые потоки неторопливого ветра и смутное бормотание перламутровых деревьев — иных воспоминаний о Темной Стороне у меня, кажется, и не было.