Макс Фрай - Лабиринт Мёнина

Разумеется, это оказалась совсем не та улица, вид на которую открывался нам из окна. И вообще не улица — пустынное пространство, немного похожее на свалку, которой уже несколько столетий никто не пользуется. Добро пожаловать в новый «тупик» Лабиринта Мёнина, дорогие господа туристы!

— Грешные Магистры! — в сердцах сказал Мелифаро. — И как тебе понравились эти красавчики?

— По большому-то счету, ничего особенного — я пожал плечами. — Мало ли у кого где волосы растут… Когда попадаешь в другой мир, следует сказать спасибо, если его обитатели хоть немного человекообразны — все не так жутко!

— И как они живут, бедняги? — хмыкнул Мелифаро. — Нечего сказать, красавчики! А дамочка эта — просто умора! Мало того что шерсть на груди растет, так ей еще понадобилось, чтобы по всему телу кудряшки были!

— Ну, наверное, у них такая мода, — равнодушно предположил я. — Сам подумай: если бы к нам в Ехо пожаловали чужаки из Мира, где живут только лысые люди, — какими уродами мы бы им показались! И все эти наши жалкие попытки причесаться, подстричься поприличнее…

— Да уж, — хмыкнул он. Немного помолчал и спросил: — Макс, как ты думаешь, куда мы с тобой на этот раз попали? Похоже, заброшенное место. И не очень приветливое…

— Приветливых мест здесь, по-моему, просто не бывает! — сердито фыркнул я. — Насколько я могу судить, Его Величество Мёнин специализируется исключительно на издевательствах над живыми людьми. Представляю, как были счастливы его подданные, когда он исчез!

— Ты бы все-таки не ругал его вслух, — серьезно посоветовал Мелифаро. — А то короли — обидчивый народ, знаешь ли, особенно древние…

— Это его проблемы! — буркнул я. — Я — тоже обидчивый народ.

В глубине души я понимал, что Мелифаро прав, но ничего не мог с собой поделать: я злился. Поскольку у меня не было решительно никакой возможности немедленно свести счеты ни с настоящим виновником наших бед Мёнином, ни с Его Величеством Гуригом, которого ни с того ни с сего понесло на поиски приключений, мой гнев постепенно трансформировался в черную меланхолию, тягостную, как затяжная простуда.

— Макс, — нерешительно сказал Мелифаро, — а как ты думаешь, мы… ну, то есть наш возраст… — он будто подавился этим словом и угрюмо умолк, уставившись куда-то вдаль.

— Что — наш возраст? — резко спросил я. — Ты имеешь в виду, есть ли от этого лекарство? Стану ли я моложе, а ты — старше, когда мы выберемся отсюда? Не знаю. Сомневаюсь, откровенно говоря.

— Вот и я… сомневаюсь, — уныло согласился мой спутник и с неожиданной злостью пнул ногой некий археологический экспонат, очертания которого давным-давно утратили определенность, обычно свойственную предметам любой, пусть даже совершенно чужой материальной культуры. — И вообще, — неохотно добавил он, — ты еще веришь, что мы сможем вернуться? Я что-то не очень. Лабиринт — он и есть лабиринт. А мы — два идиота. Короля еще искать собирались…

— До сих пор я всегда как-то выкручивался, — вздохнул я. — В последнее мгновение великодушная судьба непременно вытаскивала меня из любой передряги, словно моя жизнь — и не жизнь вовсе, а просто увлекательная сказка с обязательным счастливым финалом в конце каждой главы… Ладно, поживем — увидим. Что еще я могу тебе сказать, дружище? И вообще, уж ты-то точно зря паникуешь. Повзрослеть — дело наживное, это у всех получается, причем без особых усилий. И у тебя со временем снова получится. А вот я, кажется, серьезно влип. Мало радости — вот так сразу, с бухты-барахты, стать стариком.

— Понимаешь, — тихо сказал Мелифаро, — у меня такое ощущение, что не только наши лица меняются, вот что паршиво. Не знаю, что с тобой происходит, тебе виднее. Но я чувствую, что становлюсь… как бы это сказать? — глупее, что ли. Я только что понял, что забыл многое, чему успел научиться за годы службы в Тайном Сыске. Совсем забыл, как отрезало. Осталось только смутное воспоминание, что раньше я знал кучу полезных вещей… И еще меня покидает уверенность в себе. И еще… Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего на свете?

Я вопросительно поднял брови, и он смущенно буркнул:

— Мне хочется напиться и расколотить все окна в каком-нибудь переулке. И уснуть счастливым. Вот так, Макс. Пока я еще могу держать себя в руках, хотя это очень трудно и неприятно.

— Напиться и расколотить пару окон и я не прочь, — подмигнул ему я. — Проблема в том, что я понимаю: это непрактично. Стариковская мудрость, да?

— Будем надеяться, что не старческий маразм! — неожиданно хихикнул Мелифаро и тут же виновато на меня покосился: — Только не обижайся, Макс. Что-то меня заносит!