Тимофей Печёрин - Голова дракона

— Я ж говорю — не ты у меня первый. Я уже который год провожу этот… как у вас называется?

— Кастинг? — предположил я.

— Ага. Именно, кастиньх. Отброс. Я не просто так, я серьезно к этому делу подошел. Кто просто покомандовать любит — тех в первую очередь отбрасывал. Пусть самкой своей да детенышами командует. Главное для Лесного Хозяина — любовь к природе. А это редкость, даже среди тех, кто ко мне в гости наведывается. Так вот, ты, Густав Ван Фаррен — самая, пока что, подходящая кандидатура.

— Подходящая, значит. Мне знаете ЧТО непонятно? Почему вы так хотите свои… полномочия сложить? Наверное, вы могли бы еще тысячу лет продержаться.

— Мог. Мог и две, и три тыщи. Дело ведь не в том. Слабею я. Не физически — душевно. И лес слабеет, и будет слабеть, покуда свежие силы в него не вольешь. А в природе нельзя быть слабым. Иначе сильный сожрет. Покуда лес сильный — он стоит. И никакие поля или заводы его не вытеснят. Но он не долго останется сильным.

— Скажите, а неужели у меня нет никакой альтернативы?

— А это уже не твое дело. Долг, он, знаете ли, платежом красен.

— А если я откажусь?

— Дело твое. Но знаешь, в жизни всякое бывает. Если передумаешь — только позови.

Картинка с лесом и Лесным Хозяином на пеньке померкла в моих глазах. Я уже до этого понял, что вижу сон. А все равно, болезненный то был переход. Да еще кто-то тыкал меня в бок. Уж не Леон ли в морду получить захотел?

* * *

Надпись в Вандербуржском Центральном Парке: «Тушите сигареты. Помните о великих пожарах прошлого». А рядом кто-то написал: «Не плюйте на землю. Помните о весенних разливах Андуя.

Анекдот, популярный у охотников и ненавидимый экологами

* * *

Открывая глаза и приподнимаясь с травы, я понял, что именно меня столь болезненно разбудило. Зверолюди, Тьма их побери! Десятка два приземистых, мохнатых существ, отдаленно похожих на людей, окружили место нашего привала и будили тыканьем заостренными палками. Леона уже разбудили. И я понимал — это не делегация для встречи и приема высоких гостей. Цели этих выкидышей эволюции куда прозаичнее. И физиологичнее.

— Гады, не возьмете! — рявкнул уже проснувшийся Леон, окруженный зверолюдьми и отмахивающийся от них ружьем как дубиной, — живым не дамся!

А им живым и не надо, подумал я. А мне-то что делать? Такую позицию как напарник мне не занять. Да и смысла немного. Эти скоты улучать момент и палками своими утыкают. Не все же Леону ружьем махать? И все-таки, что МНЕ делать?

«…в жизни всякое бывает. Если передумаешь — только позови».

Вот гадство! Неужели я по-настоящему с Лесным Хозяином общался? А он оказался мстительным и мелочным старикашкой, иначе не скажешь. Только позови, значит?

«Впрочем, ты уже не сможешь»

«У меня был выбор — или удобрить собой лес, или сменить Хозяина».

Гадство, гадство, гадство! Хорош выбор, когда к тебе с ножом к горлу пристают. Или пойти на корм этим волосатым тварям, или порвать с человечеством, типа, пропасть для него без вести. Радость-то. Впрочем, выбери я последний вариант — что лично ДЛЯ МЕНЯ изменится? Для меня, ненавидящего асфальтово-бетонный образ жизни и бездушную технику, и сторонящегося человеческого общества? Так ли уж сторонящегося?

Не так. Совсем не так. Потому, что живя за чертой города без электричества и телевизора, редко и без удовольствия выбираясь в Вандербург, я знал — это мой выбор. Это я делаю добровольно и могу отказаться от такой жизни в любой момент. Не откажусь. Но МОГУ отказаться. От меня никто не требовал стать охотником и изыматься из человечества, вот так, с ножом у горла.

Жуткий, но мне в общем-то довольно привычный хохот Лесного Хозяина пронесся надо мной. Зверолюди стояли, не двигались, разве что палки заостренные на меня направили. Ждут, сволочи. И, я даже знаю, чего.

— Лесной Хозяин! — заорал я. Стая птиц, невидимых глазу, взлетела, шурша крыльями. А зверолюди повалились на колени. Не передо мной, нет. Леон вон тоже… упал. Я оглянулся.

— Так ты согласен, Густав Ван Фаррен? — спросил Лесной Хозяин, стоящий прямо передо мной. Тут я заметил, что он меньше меня, и даже Леона, а ведь Леон мягко говоря, невысок.

— Прежде чем ответить, хочу объяснить тебе, какая ты падла. Не можешь сказать начистоту, что никакой ты не Хозяин, а менеджер-временьщик, что тебе обрыдла эта служба за тысячу лет, что тебя тянут огни большого города — такие ненавистные и такие желанные. Соскучился по людскому обществу? А тут я как раз подвернулся. Лучше представь: я согласился, а ты, соответственно, становишься просто человеком. Как думаешь, ЧТО тогда эти, — я небрежно указал рукой на зверолюдей, — с тобой сделают? По моему веленью?