Марина Козинаки - Тёмные птицы

Одна из дверей внезапно открылась, из нее вышел Странник; выражение его лица читалось плохо: обычно так выглядят люди, глубоко задумавшиеся над проблемой, от которой хочется побыстрее отделаться. Он поднял глаза и замер, заметив возле лифта свою воспитанницу. Все молчали, Маргарита быстро и тяжело дышала, ее длинные волосы наэлектризовались и липли к коже. Она наконец обратила внимание на дорожный плащ, накинутый на плечи Александра, на небольшой потрепанный рюкзак, зажатый в руке. От рюкзака шло четкое ощущение сильного магического воздействия: наверняка там были собраны зелья, камни или еще какие-то предметы, призванные защитить его, спрятать его силу, обмануть Темных, сделать своего хозяина невидимым… В общем, это были вещи, совершенно точно предназначенные для жизни далеко отсюда. Маргарита почувствовала, как дернулись ее брови и защипало в глазах.

– Маргарита, – услышала она.

Странник продолжал стоять возле открытой двери, словно приглашая ее войти. Она нерешительно потопталась на месте, а потом сделала шаг ему навстречу, смущаясь всезнающего взгляда Веры Николаевны.

– Бедные Огненные, – услышала она за спиной голос Эбонита Павловича, очевидно, обратившегося к Розалии Павловне. – Снова лишились наставника.

– Будем надеяться, что к нам вернется Эдуард, – тут же пробубнила в платок жена Нестора Ивановича и наверняка адресовала Вере Николаевне вопрошающий взгляд.

Но Маргарита уже не могла в этом убедиться: она вошла вслед за наставником в небольшую комнатушку, дверь за ней закрылась. Александр Владимирович обернулся.

– Тебе Лиса сказала? – спросил он, но голос его звучал легко, в нем даже слышалась улыбка.

– Да, – Маргарита кивнула, с трудом справляясь с болью в груди. Дышать было все еще тяжело.

– Не думай, я и сам хотел со всеми вами встретиться. – Наверное, подумала Маргарита, он имеет в виду всех Огненных магов. – Но потом решил, что это будет слишком тяжело. А ты же знаешь, что я сбегаю от боли.

Маргарита хотела улыбнуться, поддержать его самоиронию, но не смогла. Вместо этого она просто глядела на него, понимая, что ведет себя странно, но была не в силах ничего с этим сделать.

– Вам… обязательно уходить? – выдавила она наконец.

– Ну… меня об этом попросил Ирвинг.

– Нет, вы и сами хотели, я знаю. Найти Темных…

– Да, мне кажется, что так я исправлю ошибки.

– Которых не совершали?

Александр Владимирович несколько секунд молчал. Маргарита знала, что хмурится, что у нее предательски подрагивает подбородок, что одно неверное слово заставит ее расплакаться. Наставник улыбнулся, подошел к ней и вдруг погладил по щеке.

– Мне нравится, что в твоих словах столько страсти. Ты как будто можешь спасти нас одной фразой. – Маргарита слушала его, окаменев, не понимая, как реагировать. Не может же она попросить его не уходить! Не может попросить взять ее с собой! – Я вдруг почувствовал себя героем, способным на благородные поступки. Жаль, что на самом деле я не такой. Я сделал много ошибок. И правда хочу помочь Ирвингу.

– Но разве нельзя это сделать как-то по-другому? И как я… как мы будем без вас?

– Я уверен, что Звягинов согласится довести Огненных до Посвящения. – Странник опустил руку, но остался стоять рядом с девушкой. – Ты не волнуйся по поводу наставника, тебе он не так уж и нужен.

– Почему?

– Ты отличаешься от других Огненных. Мне пока не удалось разгадать твою тайну. Природа твоей магии другая.

– Я расскажу вам эту тайну, если вернетесь, – отрывисто произнесла Маргарита, снова украдкой сжимая рукоятку серпа.

– А, так тайна все-таки есть? – Это вызвало добрый смех колдуна. – Тогда я точно вернусь, Маргарита. Ну а теперь пора прощаться. Ужасно это не люблю. Не забывай про самостоятельные практики. Я попросил Веру Николаевну, чтобы вам ни в коем случае не возвращали Маливиничка.

Огненную колдунью внезапно охватило воспоминание о первой встрече с Александром Владимировичем. Наверное, его вызвало имя Егорки, упомянутое с такой шутливой интонацией. Тогда, в день первого знакомства, наползала гроза, наставник казался суровым, молчаливым, пугающим. Он был совсем чужим, далеким от нее человеком, и ничто не предвещало этого болезненного волнения, которое сейчас разливалось по рукам и ногам. И тогда она бы ни за что не поверила, что в эту секунду, когда он сделает еле заметное движение, отстраняясь от нее по направлению к двери, она схватит его за руку – чуть выше запястья, почувствовав под пальцами ткань его кофты, нитки браслетов-оберегов и движение той теплой золотистой силы, что отличает Огненных. Она опустила глаза, не сумев изменить напряженного, угрюмого выражения лица. Наверняка она напоминала обиженного ребенка, капризную девчонку, которую не берут на праздник. Наверняка этот жест показался Страннику наивным, глупым… Ну и пусть!