Владимировна - Славянский шкаф, или Малахитовые часы

Второй визит детей в квартиру Инессы Евгеньевны, носил несколько иной характер, нежили первый. Инна ничего не убирала, много рисовала, разбрасывала листки по квартире, книги не читала, постоянно звонила по телефону подругам, сидела во всемирной паутине, не подпуская к компьютеру Пашу. Она уходила, уезжала к своим бывшим подругам. Дома говорила, что она у Инессы Евгеньевны, а Инессе говорила, что она у мамы. Инна, если пытались ее ругать, делала невинные глаза, и продолжала вести себя в духе визита номер 2. Паша тоже не отличался усердием, он уже не пылесосил квартиру, не пытался готовить еду, он просто не пытался никому угодить, найти его было весьма затруднительно, лето было в разгаре. Алексашка особой любовью к Инессе Евгеньевне не пылал, зато ругал ее по любому поводу от души. Он мог ругать ее часами. Эта троица поверила в свою безнаказанность и большую необходимость в жизни Инессы Евгеньевны.

Женщина не знала, что ей делать в создавшейся адской ситуации. Молодые из поездки не возвращались, уехали на две недели, а их не было уже три недели. Неприятности со всех сторон сжимали Инессу Евгеньевну. Она вспомнила, в каком месте находится сердце и нервы. Клин клином вышибают, — подумала Инесса Евгеньевна, и объявила семейке Алексашки, что все деньги кончились. Она перестала давать деньги на продукты, а Алексашка на свои деньги во второй визит ничего не покупал. Она сократила все расходы, дома хлеб и тот закончился. Инна первая сказала Инессе Евгеньевне "прощайте" и ушла. Вскоре дом без продуктов покинули Паша и Алексашка. Из почтового ящика взяла Инесса Евгеньевна прессу. Прочитала о бассейне, расположенном от нее не очень далеко, и пешком пошла с одной сумкой в руках.

Плаванье успокаивает, она заметила в лягушатнике новый гидравлический массаж, покрутилась перед мощной струей воды, когда выходила после этой раскрутки резко упала на кафель. Полежав намного, поднялась, и пошла домой, с очередным ушибом от жизни. По дороге в незаметном киоске она купила хлеб, сок, засунула продукты под вещи и домой. Дома долго оттирала мазью место ушиба на руке. После пережитых неприятностей, даже телевизор не шел на ум, книгу она в руки не брала. Так и уснула.

Гроза бушевала всю ночь, утром ливень прекратился, а днем молодые приехали и подарок привезли Инессе Евгеньевне. Где они были, ей особо не рассказывали, сказали, что хорошо отдохнули. Инесса Евгеньевна воспрянула духом, но попросила проверить подарок на радиоактивность. Красс, смеясь, протянул ей прибор. Показатели были в норме.

Красс не мог выбросить из головы славянский шкаф, а его друг Родька, тем более. Они верили в радиоактивное свечение и не верили. Больше всего они боялись, что славянский шкаф уже успели уничтожить, вся надежда была на не исполнительность исполнительных служб, и были правы отчасти. Шкаф вывезли на свалку и сбросили в общую кучу, недавно затрамбованную мусорной техникой. Шкаф привлек внимание местных людей воронов.

Они, общими усилиями шкаф вынесли со свалки, поставили на проселочной дороге и залюбовались деревянным исполином. Один мужик открыл дверцу шкафа, свечения в шкафу не было, да он и не знал, что оно было. Шкаф по общему согласию, установили в лачуге, он стал целой стеной. Его многочисленные дверцы и ящики радовали людей воронов свалки. В качестве стенки его, и обнаружили Красс с Родей. Даром шкаф мужики не отдавали, но за пару зеленых бумажек — отдали с великой радостью. Шкаф вытащили из лачуги, вид у него был затрапезный.

Красс так и сказал:

— Шкаф, до чего ты грязный, старый, паршивый, можно сказать! — не успел Красс договорить свои бранные слова, как весь исчез в славянском шкафу.

Родька глазам своим не поверил: был человек — и нет человека, а мужики к этой минуте уже ушли покупать зеленого змия на зеленые бумажки. Родька открыл самую большую дверцу шкафа, Красса там не было. Он посмотрел за шкаф, но и там его не было. Стал быстро открывать все дверцы и ящики, но нигде Красса не было. Свечения в шкафу тоже не было! Родька измерил радиоактивность шкафа, параметры были в пределах нормы.

Ивина подъехала к шкафу, на алой Машине с автоматической коробкой передач:

— Вот вы, где пропадаете! Ищу вас везде! А, где Красс? Родька, я тебя спрашиваю! Где мой любимый муж!?

— Ивина, понимаешь, он исчез в шкафу без остатка.

— Ладно, я его сейчас соберу, — сказала Ивина, фотографируя шкаф.

После вспышки фотоаппарата, из шкафа, как джин из всех щелей, появился единый Красс.