Сергей Махотин - Владигор и Звезда Перуна

Белун вновь стал серьезен:

— То, что следы Ольги до сих пор не обнаружены, еще не значит, что она мертва.

— Ты хочешь сказать, хозяин…

— Я хочу сказать, что свидетельств ее смерти по сей день нет, ибо…

— Ибо душа ее не проходила по Звездной Дороге, покидая Поднебесный мир. — Эти слова произнесены были женщиной, так неожиданно появившейся в зале, что Филька вздрогнул.

— Зарема! — Белун, улыбаясь, пошел ей навстречу. — Я рад, что ты откликнулась на мое приглашение.

— И я рада видеть тебя, — просто ответила та. Зарема была единственной женщиной среди чародеев, собиравшихся в Белом Замке. Когда-то она слыла необыкновенной красавицей, однако и сейчас правильные черты лица и необыкновенно проницательные серо-голубые глаза скрадывали ее древний возраст. — Что случилось, Белун? И где остальные наши друзья?

— Я позвал лишь тебя, — сказал старый чародей. — Созывать общий синклит видимых причин пока нет. — Он полувопросительно взглянул на Фильку.

— Ухожу-ухожу, — сказал тот, с неохотой сползая с чужого кресла. Затем как бы невзначай шагнул к очагу, прихватил достаточно полный еще кувшин и удалился с показной неторопливостью.

Зарема проводила его глазами и покачала головой:

— Как погляжу, и годы ему не впрок. Все такой же озорник.

— Другим я и представить его уже не могу, — ответил Белун. — Но дело свое знает и по-прежнему приметлив. Скажи, что тебе известно про Рума, нового вождя айгуров?

Зарема взглянула на чародея с легким удивлением. Она давно привыкла, что Белуну, как никому другому, досконально известно все, что происходит в Братских Княжествах и за их пределами. Зачем же спрашивать об очевидном?

— Новым вождем он объявлен не так давно, — сказала Зарема. — Хотя, будучи первым советником немощного Ахмала, он лет десять уже, если не более, являлся фактическим властителем айгурских племен. Жесток, властолюбив, средств для достижения своих целей не выбирает. Болезнь и смерть Ахмала многие связывают со злым умыслом его советника. Среди приближенных возник ропот, объявились недовольные, требующие расследования. Все они казнены. У Ахмала был мирный договор с Братскими Княжествами. Если не считать отдельных приграничных стычек, Рум его не нарушает. Северо-восточные границы, после того как их взяли под свою охрану беренды, вообще стали гораздо устойчивей. Ну да тебе все это должно быть известно не хуже меня.

Белун кивнул и долго молчал, размышляя о чем-то своем.

«Он сильно сдал со дня нашей последней встречи», — подумала Зарема с тревогой. Она вспомнила Белуна, каким он был в дни решающей схватки со Злыднем. От безмерного напряжения всех физических и душевных сил он ссутулился, глаза его покраснели и лихорадочно блестели от бессонницы. Но решительность действий и уверенность в победе над Черной Силой Зла не покидала его даже в самые драматические моменты. Зареме показалась, что именно решительности и уверенности в себе недостает сейчас верховному чародею, и это предположение очень беспокоило ее.

— Я позвал тебя, чтобы поделиться своими сомнениями, — произнес Белун, словно угадывая ее мысли. — Но сначала, я думаю, следует обратиться к карте Братских Княжеств.

Он подошел к каменной стене, и тотчас в ней открылась потаенная ниша, где на небольшом столике стоял резной кипарисовый ларец. Крышка ларца поднялась, и чародей достал свой магический Хрустальный Шар, который медленно пульсировал зеленоватым светом. Вернувшись к большому дубовому столу, Белун сделал знак Зареме подойти ближе и выпустил Шар из рук. Тот плавно взмыл вверх и застыл в воздухе, мягко покачиваясь, будто на невидимой морской волне. Зарема, не раз бывшая свидетельницей магических свойств Хрустального Шара, поспешно отвела от него взгляд и стала смотреть на середину стола. Белун тихо произнес несколько слов, и Шар вспыхнул золотым светом. Затем он начал вращаться вокруг своей оси все быстрей и быстрей, и наконец яркий золотистый луч ударил в центр стола и побежал, описывая круги, по дубовой поверхности. Внезапно луч погас, и Белун едва-едва успел подхватить падающий Хрустальный Шар.

Зарема невольно ахнула и испуганно посмотрела на Белуна. У того на лбу, несмотря на холод в зале, выступили капли пота, руки, держащие Шар, дрожали.

— Что случилось? — прошептала Зарема.

— Я теряю силу, — сказал чародей с горечью. — Вот почему я позвал тебя одну. Сердца наших друзей может тронуть сомнение в могуществе Белой Магии, а нам нельзя утрачивать веру в себя.