Вениамин Шехтман - Мэджик юзеры

Усач, предчувствуя погоню, щедро разбрасывал ловушки, но Лера, не понадеявшись на кольцо, активизировала одно из ожерелий, умеющее не только обнаруживать магические мины издали, но и обезвреживать их. К сожалению, в отличии от кольца, ожерелье было ограничено во времени действия и постепенно уменьшалось.

След вывел Леру к болоту и исчез перед большой, поросшей брусникой кочкой. Рядом, в черной воде еще не затянулось ряской большое окно.

— Ушел. — вслух проговорила Лера. — Притопил свою ракету и ушел телепортом. Так. А почему из храма не ушел? А потому что не умеет, а тут его подобрали или же телепортал стационарный, только спрятан. Верно рассуждаю? — Лера пристально поглядела в болотную воду чуть правее кочки, где вроде бы никого не было.

— Очень верно. Именно так все и было. И никто его не забирал, туточки телепортал, на кочке этой самой.

— Вылазь. — велела Лера.

Из воды надулся пузырь и на берег выпрыгнул весь обтянутый водной пленкой игоша. Когда он говорил, пленка на рту рвалась и разлеталась каплями, будто он плевался. Но это он не плевался, так только казалось.

— Ты что ли сквозное зрение имеешь? Завидую.

— Нет, не имею. Но привычки ваши известные. Тянет вас всегда к магии. Если кто на болоте колдует, так вы непременно подсматриваете.

— А и подсматриваем. — не стал отпираться игоша, — Интересно ведь, хотя и опасно.

— Который порталом ушел, ты его раньше видел?

— Икромет мне полечи, а? Тут вода с гнильцами, болит икромет.

Протянув руку, Лера ткнула Игошу пальцем. Бородавчатое личико довольно осклабилось.

— О! Не болит! А я думал ты мне пригрозишь или скажешь "Сначала отвечай про усатого.". Такой у тебя вид, что торопишься. Но я уж решил рискнуть. Мне ж до тебя не дотопать в горы твои, а тут такая оказия.

Лера хмыкнула.

— Ну вот. Усатый, который порталом ушел, он тут третий раз. Но раньше не уходил, а приходил. Садился сразу на трубу свою и пжжь! Через болото, туда летел.

— Как он портал открыл, ты видел?

— Как… такой штучкой повертел, как головастиком каменным и сказал слово. Но я чесался как раз, не услышал.

— Это плохо. Без слова — труднее. Гораздо труднее. — проговорила Лера встав на колени и приложив к кочке медное зеркальце. Поверхность зеркальца потемнела, потом пошла рябью и снова стала прежней. Лера убрала его в кошелек и села на кочку вытянув ноги.

— Не вышло. — мрачно сообщила она игоше.

Тот молча вздохнул и развел руками.

— Вот если б шмель его догнал и закрепился, тогда бы понятно стало куда он телепортнулся. А так…

Игоша, не пытаясь понять, сочувственно покивал и почмокал губами.

— Так, говоришь, через болото летал?

— Так и говорю, да. Только не знаю куда. Второй раз плыл за ним, да не догнал.

— Болото это, ногами можно перейти?

— Нельзя. Но! — игоша значительно поднял палец, — Я проведу. Где ногами нельзя, там можно проплыть, тут не затянет. А плыть я помогу, тебе холодно будет, тут лед в озере утоп давно, а все не тает.

Переход через болото дался Лере, отвыкшей от долгой ходьбы, непросто. Но дался-таки, во многом благодаря помощи игоши. Он и на плаву поддерживал, следил чтобы судорогой не свело и сумку Лерину понес, когда заметил, что баул мешает его спутнице прыгать с кочки на кочку. И, хотя сумка была с него размером, а тяжелее чуть не на треть, волок ее по собственному почину до самой твердой земли, где низкорослые березки отмечали границу болота.

Отжав платье, Лера спросила игошу:

— Ты тут кого знаешь из сообразительных жителей?

Тот призадумался, почесался обеими руками и с сомнением ответил:

— Да тут, совсем умных и нет. Только бормотун, но и он дурковатый такой немножко.

— Что за бормотун? — удивилась Лера.

— Такой, типа птицы, но не летает почти, сидит в пне, чем живет не поймешь. Их тут много есть, но совсем рядом один только. Вон, туда иди и чуть поверни там, у ольхи. Там большой пень один, не перепутаешь. А бормотун в пне как раз.

— Ясно.

Лера приняла из рук игоши сумку и, действительно, быстро нашла трухлявый, полый внутри пень. Возле пня, кольцо и ожерелье подали сигнал тревоги, но ожерелье не уменьшилось, стало быть тут была не мина, а просто магическая сигнализация, предупреждающая обитателя пня о приближении чужих. Скрываться Лере было совершенно ни к чему и она, подойдя к пню, заглянула внутрь. На дне, среди перепрелых щепок сидел комковатый и расчехранный филин с закрытыми глазами. Он что-то не то напевал, не то складно и ритмично ругался.