Андрей Уланов - И вся федеральная конница

– И не просто каменный, а настоящий кардифф, – с улыбкой подтвердил Трой. – Прыгай.

Повторять ему не пришлось. Едва разглядев под распахнутой крышкой заветный отблеск, рыжее пламя взвилось в прыжке. Осторожно развернув шкатулку, тролль заглянул в нее – как раз вовремя, чтобы увидеть, как впятеро уменьшившаяся саламандра обвивается вокруг лакомства, неторопливо, словно играющая кошка, запуская в него коготки.

– Фрям-ням! Вкусно! – заключила ящерка минутой позже. Махнула хвостом, собирая разлетевшиеся крошки, вытянула мордочку, будто прислушиваясь к чему-то, и, облизнувшись, добавила: – Но ма-а-ало!

– Понимаю…

– А что, – с интересом спросила ящерка, – тот кролик, что я сегодня поджарила, он для тебя был так же, да?

– На самом деле даже хуже, – признался тролль. – Я и распробовать-то его толком не успел. Куснул раз, другой, а он взял да и закончился. Только аппетит раздразнил…

– А почему ты не поймал кого-нибудь побольше?

– Потому что «кто-нибудь побольше» здесь не водится.

– Ну как же, как же… вон отпечатки копыт!

– Это следы коров.

– Но ведь корова, – озадаченно пискнула саламандра, – она же больше кролика?

– Больше, – с грустью подтвердил Трой. – Но маленький кролик был дикий, а значит – ничей. Коровы же принадлежат людям, и если я съем одну из них, то у меня могут начаться проблемы.

На этот раз ящерка скопировала задумавшуюся собаку – аккуратно уложив мордочку на вытянутые вперед лапки.

– Ты ведь говорил, что у тебя есть уже проблемы с людьми. Из-за человечка-вулканчика.

– Это правда. Но… – тролль задумчиво поскреб щеку, – как бы тебе объяснить… из-за десятника Кларка за мной охотятся слуги человеческого закона. У них есть много других забот. Больше, чем обычно, ведь идет война и ловить надо дезертиров, шпионов… много работы, а кто любит, когда много работы? Разве что гномы…

Если же я украду и съем корову, – продолжил он, – меня захотят поймать ковбои. Они отлично знают эти места… и очень сильно не любят скотокрадов.

Меня выручило лишь то, что привратник не стал вести себя как подобает – то есть, заглотав шесть дюймов заговоренного серебра, он попросту обмяк и попытался упасть. Повезло, что и говорить. Будь на месте этого недокровососа настоящий вампир, кучка пепла вряд ли бы сумела не позволить двери захлопнуться.

– Спасибо за помощь. – Темным эльфам, что бы про них ни сочиняли представители иных рас, благодарность вовсе не чужда. – Так уж и быть, плащ и цилиндр повешу сам, а туфли вытру… скажем, о ваш костюм, с вашего позволения… или без оного.

С благодарностью, впрочем, я поторопился. Входной коврик из привратника оказался еще более никудышным, чем вампир, – труп вздрогнул и начал стремительно распадаться на лужу омерзительной гнойно-зеленой жижи и облако ничуть не лучшего запаха. Поводов жаловаться богам на свои рефлексы я до сегодняшней полуночи не находил, но, увы – несколько капель все же остались на туфлях. Белых, с квадратной пряжкой, только на прошлой неделе доставленных из Лондона… возможно, уходя, я все же подожгу этот особняк.

– Кошмариус, что у тебя происх… о нет! – Вылетевший откуда-то сверху некрупный черный имп, увидев меня, решил очень резко сменить направление полета на противоположное. Не вышло, хотя пространства для маневра имелось в избытке – ширина и, особенно, высота доступных моему взору помещений наводили на мысль о любимом ручном драконе хозяина… или о нескольких столь же тщательно лелеемых видах фобий. Попытавшись совместить полупетлю с виражом, бесенок врезался в угол между стеной и потолком, сполз на ступеньку и остался там – мелко дрожа, попискивая и тщетно пытаясь заслониться крылом.

– Нет. Нет. Не надо, пожалуйста.

– Ты – знакомец хозяина этого дома?

– Да, мистер драу. Вот уже…

– Где у вас тут вешалка?

– Справа от вас, мистер, за портьерой. Прошу нас, мистер, я еще так молод, умоляю, мне еще и четырехсот лет не исполнилось…

Кроме вешалки, за портьерой имелось также зеркало – как нельзя более кстати. Разумеется, после схватки с псом я постарался вернуть себе достойный облик, но тем не менее… травинка на отвороте сюртука, воротник рубашки загнулся внутрь, бабочка перекосилась… вид, приличествующий разве что человеку!

– Прикажете доложить о вас, мистер драу? Я отрицательно качнул головой.

– Нет нужды. Лучше покажи мне дорогу.

– Хозяин сейчас в спальне.

– Вот к ней и покажи. Кратчайшую, – добавил я, вспомнив, как однажды при весьма схожих обстоятельствах пять с лишним часов бродил по башне архимага. Невзрачная с виду, она могла бы дать фору иным дворцам, ведь ее владелец очень любил играться с «кривыми измерениями». Хобби, переросшее в манию, вместо обычной шести-плюс-n-мерной конструкции этот несчастный слепил – весьма неаккуратно, любого гнома удар бы хватил, увидь он это «творение»… ну и сумей понять, что она собой являет, – так вот, этот несчастный слепил пятнадцати– или семнадцатимерный лабиринт! Нет, определенно, за такое мог взяться только безумец – и, конечно же, только безумец имел шанс закончить эту работу.