Ольга Пузырь - Багряная Звезда. Возмездие демонов

Мы вышли за ворота академии и углубились в лес, как когда-то зимой это сделала я. Пришли к озеру, чья тихая гладь в моем воображении все еще была покрыта белым льдом. С виду твердым, как камень, на деле — хрупким, как человеческие мечты.

К озеру, которое должно было стать последним в моей жизни воспоминанием, и как полагается по закону подлости, не стало. Потому что кому-то это было совсем не выгодно.

Я остановилась, как вкопанная. Рука, за которую Ден вел меня вперед, выскользнула из его ладони.

Увидев, мои должно быть испуганные глаза, он встревожился:

— Что с тобой, Хель? Тебе нехорошо?

Мне просто замечательно. Кому как не мне должно быть сейчас хорошо. Когда стоишь рядом с местом твоей возможной смерти.

— Все в порядке, просто показалось… — неуверенно ответила я, делая первый шаг к озеру.

Шаг. Еще шаг. И все закончится. И уже никогда мне не будет угрожать опасность. Возможно, какой-нибудь медиум когда-нибудь тоже увидит мое воспоминание. Но сейчас это уже не важно. Остался только шаг.

Прощай Элли. Прощайте Мейя, вы подарили мне то, чего лишила родная мать. Прощай незнакомая ведьма. Я так и не смогла разгадать твою загадку.

Что, Хелли, теперь и от собственных воспоминаний прятаться будешь? Сама же виновата!!!

Прошло не больше полугода, а казалось, что это произошло только что…

Первый шаг всегда самый сложный. Дальше — проще.

Сейчас я проверяла на себе эту истину.

Иду вперед, делая безмятежный вид. Озеро как озеро. Таких тысячи. И это от них ничем не отличается.

Я поравнялась с Деннисом и невинно улыбнулась.

— Я же сказала, что показалось. Веди дальше.

Он мне, похоже, не поверил. Просто покачал головой и пошел дальше, краем глаза поглядывая, иду ли я за ним.

Иду-иду. Ради себя самой иду. Нечего хранить такие воспоминания. Это была моя ошибка, и теперь я это поняла. Урок усвоен.

Но как же тяжело…

Хорошо, что не сама!

Мы пошли, по кругу огибая берег озера. Сейчас оно не казалось таким холодным. Тем зимним днем, я готова поклясться, что тогда сам его вид дышал моей болью, моим страхом. Он врезался в сердце острыми льдинками, сжимал его в холодном кулаке неизвестности — что там за гранью?

Разве можно это сравнить с тем, как выглядит озеро сейчас? Берега, покрытые изумрудным ковром проснувшейся от зимы природы. Вода, хоть и темная, не таила в себе открытой угрозы, не отзывалась глубоко в душе тревожным колокольчиком, предупреждая об опасности. Просто одно из красивейших мест, которые я видела.

Как хищный цветок — красивое и опасное.

Как демон.

— Я думаю, здесь неплохо, — задумчиво проговорил молодой учитель, стоя у кромки берега. С этой стороны почва резко обрывалась, и от этого казалось, что вот-вот сделаешь шаг — и в пропасть. У самого обрыва рос клен, широко расставив ветви и рождая тень на зеленой траве.

На нее-то мы и уселись. Почва была еще теплая после жаркого дня.

Здесь было замечательно. Красиво. Завораживающе. Не так, как тогда…

— Ну, мы пришли, — сказала я в пустоту, пытаясь хоть как-то развеять молчание.

— Нравится?

— Здесь…мило. Часто здесь бываешь?

— Время от времени, — задумчиво ответил парень. — Когда нужно о чем-то подумать, побыть наедине…

— Теперь тебе вряд ли удастся побыть здесь наедине. Придется делиться таким замечательным местом!

— Я не жадный, — усмехнулся Деннис. Светлые волосы отливали медью в солнечных лучах, пробивающихся сквозь листву. Потом он вдруг погрустнел. — Здесь так спокойно, что все воспоминания кажутся такими далекими. Что ничего и не было. Ни предательства близких, ни их жестокости к тебе. Тебе так не кажется? Не отвечай, это риторический вопрос. Просто, вот кажется, что весь мир перед тобой. У тебя есть способности, есть сила… Но нет никого, с кем бы хотелось поделиться счастьем. Прошлым, будущим, настоящим…

— Не нужно рассказывать, если не хочешь, — я положила в успокаивающем жесте руку на его плече. Он накрыл ее ладонью

— Просто я вижу, как ты часто грустишь. Даже, когда улыбаешься, смеешься. Твои глаза тебя выдают. Мне это знакомо. Ты сама, должно быть, пытаешься избавиться от этого чувства…

— … Но оно как часть тебя — с ней тяжело, а без нее — не жить, — тихо сказала я.

— Да, Хель. Именно. — Он поднялся с травы и стал возле клена, опершись о ствол и глядя куда-то. — Все мы переживаем боль. Кто больше, кто меньше. И чаще никогда не делимся ею. Даже рассказывая кому-то другому, оставляем что-то только для себя, прячем от всех, и, оставшись одни, погружаемся в нее.