Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

— Останусь, — буркнул единорог, — и ничего, что земля — холодная, воздух сырой, а у меня кашель, между прочим. Все равно на флейту тут один умник грозится пустить.

— А ты очень мудрый, — вдруг серьезно и невпопад заметил эльф. — Не боишься обидеть — но все равно, мудрый.

— Принимается, — ответил единорог тоже как бы невпопад.

Амарисуна моргнула.

— Что?

Вихрь подтолкнул ее мордой вперед — иди уже спать, наконец.

Суна потрепала единорога по гриве.

— Расскажешь утром тогда, — напоследок потребовала она.

— До которого осталось не так много, — добавил Мориан, внезапно, когда они уже подошли к крыльцу. — А я и не знал, что ты приехала с единорогом. Очень необычно. Не часто такое увидишь, обычно они не показываются близ крупных поселений.

— Это неправильный единорог, — зевнула девушка, поднимаясь по ступеням и заходя внутрь Школы. — И впервые в жизни вижу, чтобы он позволил кому-то так с собой разговаривать. Ты его заколдовал что ли?

Эльф усмехнулся.

— Нет. Просто он увидел, что моя сила превосходит его. И был достаточно мудр, что бы признать это и понять, что в моих словах не было угрозы или желания оскорбить. Всего лишь… предупреждение в ответ на его несправедливую грубость.

Амарисуна приподняла бровь.

— Да неужели? Как там, у тебя секрет и у меня секрет, да?

— Да, — делая постно-серьезное лицо подтвердил эльф. А затем легко коснулся суниного плеча.

— Спасибо, — сказал он, помедлив, — спасибо за все. Иди спать, а я еще потолкую кое с кем.

— Подожди, — остановила собирающегося уходить эльфа Суна, — объясни мне, зачем ворам понадобилось хранилище летописей? Там же кроме свитков ничего нет.

— Наверное, они просто очень любят читать о прошедших временах, — ответил Мориан, глядя на эльфийку честными-честными глазами.

Утром оказался пасмурный, словно не выспавшийся рассвет. Серенькое небо скрывало тусклое солнце, от сырой земли тянуло вымораживающим до костей холодом. Несмотря на ранний час, провожать Целительницу вышли многие — сказать спасибо за оказанную помощь и украдкой поглазеть на хмурого Вихря. Единорог терпеливо ждал, пока уже знакомая Амарисуне девушка, та самая, что пыталась перевязать раненого эльфа, оденет на Вихря потник и седло. Сонная, заспанная Суна стояла поодаль и хмуро, неприязненно смотрела на девушку. Потому, что звали ее Елайя, и это она ударила Целительницу в памятную ночь в святилище. Девушка же, несмотря на несусветную рань и недавние события, находилась в прекрасном настроении. Напевала себе под нос, перебрасывалась редкими словами с Морианом, проверяющим рядом подпругу у своей лошади, и почти не обращала внимания на Амарисуну.

Белоснежная как единорог кобыла с роскошной лоснящейся шкурой то и дело поворачивала голову в сторону Вихря.

— Слушай, что она на меня уставилась? — не выдержал единорог. Лошадь фыркнула и отвернулась.

— Ее зовут Смешинка, — Мориан ласково погладил кобылу по крупу.

— Смешинка — потому, что глядя на нее можно умереть от смеха? — невозмутимо осведомился единорог.

Смешинка дернулась в сторону и клацнула зубами у Вихря над ухом. Тот осклабился.

— Полукровка. Хочешь посостязаться, чьи зубы острее?

Смешинка приподняла верхнюю губу.

— Не стоит, — встала между ними Елайя. — У нас мало времени. Так что кого мы закопаем по истечении поединка — давайте решим потом, хорошо?

Сборы закончились, троица забралась в седла — Елайя легко и непринужденно вскочила на спину гнедого жеребца по имени Дахо, Мориан степенно уселся в седло Смешинки, а Суна устраивалась под аккомпанемент стонов единорога, что наверное она всю ночь ела сладкие булочки, потому что потяжелела — ну просто невыносимо.

Мориан и Елайя тронули поводья, Вихрь — категорически отказавшийся от поводьев — двинулся следом.

Дорога от школы шла через Мэль, в сторону холма, и дальше спускалась вниз, уходя к линии горизонта.

— Мы срежем путь, — сказал Мориан, когда они выехали из города. — поедем мимо земли Суарэн, через Вендориан. Оттуда ведет прямая дорога в Умбариэль.

— Интересно, а как ты со своим клеймом собираешься пройти границы? — спросила Суна. Мориан засопел.

— Точно так же, как попал в Андагриэль. Я же просил не задавать лишних вопросов, девочка.

— Девочка? — поморщилась Амарисуна, — Не зли меня. Намного ты старше?

— Тебе нельзя злиться, — вклинился в спор единорог, — ты сама говорила, что внутренним Целителям это недозволенно.