Вячеслав Касьянов: Vovan Vs. Капитан

Замочу, задыхаясь, посмотрел на жуткое лицо мертвеца, но никак не мог его узнать. И тут он увидел татуировку на держащей его руке. Большими синими буквами на предплечье мертвеца было наколото "VOVAN".

— Твою мать! — заорал Замочу в ужасе.

Мертвец заржал мертвым смехом.

— Узнал, сука! — сказал он неживым потусторонним голосом.

— Да я тебя ни разу не видел! — пискнул Замочу. — Как я мог тебя узнать, если бы не татуировка? Думай своей тупой головой!

— Умри, смертный! — заревел взбешенный Вован, сжимая Замочу горло.

У Замочу стало темнеть в глазах, и он успел только подумать, почему Вован был такой огромный и страшный. Поскольку ему не довелось увидеть его раньше, он не знал, был ли Вован таким накачанным по жизни или не был. Скорее всего, не был, и Извращенков сделал его таким огромным просто для страшности, как это принято в фильмах ужасов.

— Эш, помоги! — просипел Замочу, кромсая держащую его руку своим тесаком, и не в силах отрубить ее, потому что она была твердая, как железо.

Эш услышал крик Замочу и бросился ему на помощь. Он с размаху воткнул обе пилы в тушу Вована, но одна из них тут же сломалась, а другая застряла у Вована в спине, и пока Эш вытаскивал ее, Вован треснул ему ногой в промежность, и бедный Эш рухнул на пол, крича от боли во все горло.

Вован, не выпуская Замочу, подошел в лежащему Эшу и схватил его за шею. Приподняв обоих супергероев над собой, он стал беспощадно трясти их, ревя:

— Сдохните, смертные! Вся власть мертвецам!

Затем он швырнул обессиленных друзей на землю и проревел оставшимся мертвецам:

— Убивайте их! Они ваши!

Мертвецы, как коршуны, скопом накинулись на Замочу с Эшем и скрыли их с глаз.

Наверное, здесь обоим героям пришел бы конец, и нам бы пришлось заканчивать нашу повесть досрочно, но тут с мертвецами начало происходить что-то странное. Они вдруг перестали терзать Эша и Замочу, завопили дурными голосами и их стало тошнить какой-то гадостью. Потом из всех мертвецов одновременно полезли какие-то отвратительные руки, отчего бедные трупы стали выглядеть, как совершенно неописуемые сюрреалистические чудовища. Страшные руки стали тут же рвать мертвецов на части, и мертвецы начали развалиться на глазах, падая кусками на пол и растекаясь по нему в какую-то блевотину. Кошмарный Вован, выпустив Эша и Замочу, заревел таким жутким голосом, что стены извращенковского кабинета едва не обрушились от его звука. Затем Вован начал чудовищным образом распухать и почернел, как небо перед бурей. Глаза его вылезли из орбит и вдруг одновременно лопнули со звуком выстрела, а через секунду Вован с душераздирающим воплем взорвался сам. Кровавые ошметки его тела разлетелись по всему залу, загадив его совершенно, а несколько больших кусков шлепнулись о стены и стали медленно сползать с них на пол, оставляя за собой гнойные следы.

Замочу и Эш, хрипя, попытались было встать на ноги, но оба свалились обратно на пол, потому что он был скользкий, как черт знает что.

— Что это было? — изумленно сказал Замочу, доставая платок и вытирая с лица толстенный слой слизи, крови и прочего дерьма.

— Победа, чуваки! — заорал Блэйд, подбегая к нему, но не удержался и грохнулся на спину. — Извращенков мертв! Ура!

— Тогда все понятно, — прохрипел Эш, безуспешно пытаясь встать. — Когда ты убил их хозяина, они самоуничтожились. Я такую херню уже однажды видел, когда спалил "Некрономикон".

— И чего было? — спросил Замочу, потирая шею.

— А ты посмотри "Зловещих мертвецов" и узнаешь, — сказал Эш.

— Договорились, — сказал Замочу.

Тут он вспомнил про Ваню.

— Ваня! — крикнул он. — Ты жив?

— Жив, — отвечал Ваня из-под стола. — Дядя Блэйд меня спас.

— Ну, слава богу! — выдохнул Замочу. — Молодец, парень!

Тут он вспомнил про Джона Мердока.

— Джон Мердок! — крикнул он. — Ты жив?

Ответом ему было оглушительное молчание.

— Черт! — сказал Замочу. — Если Мердок погиб, Рипли нас убьет! А еще хуже того, придется, не дай бог, на ней жениться!

Эта мысль так испугала Замочу, что он вскочил на ноги, немедленно упал снова и, решив больше не рисковать, на четвереньках пополз к неподвижно лежащему Джону Мердоку, по пути расшвыривая останки мертвецов.

Джон Мердок, казалось, не дышал, но сердце его слабо билось. Замочу закричал:

— Надо делать искусственное дыхание! Кто из вас умеет?

— Э-э…, - протянули Блэйд и Эш, — даже не знаем. Вот если бы это была Рипли… Или, на худой конец, Камерон Диас…