Анатолий Нейтак - Уроки гнева

— Так-так!

— Потомок Гэллари, названный Агиллари — видно, в честь предка-короля — где-то отыскал Могучего. Последнего, быть может, во всём мире. Воспитал его в верности. А когда тот вошёл в возраст — пошёл на Равнины войной.

— И против Агиллари с его ручным каэзга вам нужна помощь?

— Да.

Тиив открыл рот и неприятно рассмеялся. Нет, поправился Эхагес. Ворон, а не Тиив.

Стражи не смеются над такими вещами.

— Что ж, это, по крайней мере, честно. Перейдём к сути. Дорого ли готов заплатить за мою помощь ты, владыка изгнанников?

— Дорого ли можно заплатить за спасение всей своей расы? — ответил Пламенный вопросом на вопрос.

— Недёшево, полагаю. Что ж… В этом мире — как и в любом другом мире, думается мне — принято платить знанием за знания, услугами за услуги. Золото и прочие побрякушки мне не нужны, да их у вас и нет. Вещи, наделённые магией? Их тоже не густо. Из таких я заметил только меч на боку вашего величества, и меч этот мне нужен не больше, чем бесполезные кольца монет. Остаются, как я уже сказал, знания да услуги. Вот о них и поговорим.

— Поговорим. Что ты можешь предложить — и что хочешь взамен?

— Ты ведь не умеешь передвигаться по мирам, попадая туда, куда желаешь?

— Почему же? Я могу управлять…

— Честность! — воскликнул Ворон устами Тиива, поднимая руку предупреждающим жестом. — Да, ты можешь задавать параметры перемещения, так, чтобы не оказаться в мире без воздуха, или посреди океана, или в гуще ядовитых растений, или там, где слаба природная магия и нельзя восстановить силы. Но ты не можешь перемещаться точно туда, куда хочешь. Возвращение будет для тебя сложной задачкой, э? Верно?

— Верно, — признал Владыка.

— То-то же! А мне известен способ точной настройки на один, из мириадов сущих, мир; даже на одно место в нужном мире. И ещё — способ последовательного перехода из одного мира в другой. И способ защищаться от большинства неприятностей в пути. Я не новичок в странствиях, скажу без бахвальства! Дорого ли стоит всё это на твой счёт?

— Долгим будет обучение?

— Не особенно. И тебя, и этого юношу я возьмусь наставить в основах за несколько дней: тебя — потому что ты сильный, опытный маг, а его — потому что он человек и имеет неплохие задатки. Ну, как? По-моему, неплохо!

— Чего ты попросишь за науку?

— О, сущий пустяк! — Ворон явно веселился. — Дорогого я не попрошу: нечестно драть с обездоленных последнее. А хочу я — его!

Рука Тиива сжалась в кулак и ударила его в грудь.

— Знание и умение в обмен на службу, — оборвав нехорошее веселье, как гнилую нить, закончил Ворон. Слова, слетающие с губ Снежного Кота, были тверды и весомы. — Не хочешь — не бери, дважды не предложу.

Владыка почти не раздумывал.

— Согласен.

— Вот и хорошо, вот и чудненько. Рука к руке, как говорят у нас в долинах.

Ворон, сопровождаемый магическим сиянием, как-то очень плавно передвинулся вперёд и опустил на плечо Тиива свою руку.

Он не любит людей, ибо сам был человеком…

Рука на свету отливала нездоровой жёлтизной, и кожу, что обтягивала уродливо короткие пальцы Ворона, покрывала мелкая рябь чешуи.

Первый день в гостях у Ворона прошёл отвратительно.

Для Эхагеса у хозяина подземелий нашлась скромных размеров ниша с дряхлым топчаном и штуковиной вроде запаянной стеклянной трубки; внутри змеились бледные зеленоватые нити, источающие нездоровый свет. После того, как Ворон руками Тиива установил эту трубку на выточенной из камня подставке, Владыка, маг и отданный ему Снежный Кот удалились, а Эхагес остался сидеть на топчане и созерцать танец нитей-светляков. Всякое чувство времени он вскоре утратил, и даже ради блага собственной души не смог бы сказать, сколько часов миновало, когда из пещерного мрака выплыл Ворон.

Без Тиива, один.

Вставай.

Эхагес встал, не отрывая взгляда от трубки. Ноги слушались хуже обычного, и ныла спина.

Из-под капюшона раздался тихий звук, похожий на фырканье. Подставка вместе с трубкой взмыла в воздух и полетела перед Вороном во тьму. Беззвучных указаний не последовало: видимо, гость мог выбирать, идти ему за хозяином или остаться. Эхагес остался. Нащупав топчан, он лёг на него, даже не подумав раздеться, и провалился в мутное забытьё.

…не знаю вода не

раствориться

холод глубина холод скованы выше

гудит больно дно

одно

вращаюсь беда беда

Беда!

— Ты — страж? — наставник Зойру не сердит: ветеранам не пристали чувства. Он просто холоден и пугающе собран. — Забудь это "не выходит". Кто хочет — тот может!