Дмитрий Казаков - Солнце цвета крови

— И что же? — поинтересовался Ивар.

— А на это тебе сам Вафтруднир не ответит! — Нерейд глухо рассмеялся. — Разве что один из этих черных. Попробуешь разговорить?

От подобной идеи Ивар отказался.

Шли до самого вечера, а когда на гору пал мрак, то две статуи, что высились впереди, вспыхнули неярким желтоватым светом. Полосы огоньков опоясали всю гору насколько хватало глаз.

— А ты болтал — спят! — уверенно бросил Нерейд. — Бдят! Вон их сколько, даже мышь не проскочит с враждебными намерениями!

Вемунд в ответ лишь угрюмо засопел. Ночевали на открытой всем ветрам площадке, расположенной между двумя статуями-стражами. Поначалу на них косились, а затем привыкли. Стоят неподвижно, вреда никакого, а что место вокруг себя освещают — даже польза.

С первыми лучами солнца свечение потухло, и вскоре проснувшиеся от мороза викинги принялись завтракать холодным мясом. Дров не осталось, так что развести костер было не из чего. Ивар чувствовал ломоту в костях, точно дряхлый дед, вышедший на улицу в сырой день.

Светило поднималось все выше, и горы выступали из мрака, как всплывающие из-под воды исполины. Заснеженные вершины горели нестерпимым огнем, а по каменистым склонам, как казалось, бежали оранжевые, пышущие искрами струи. Зеленеющие долины, где властвует лето, лежат далеко внизу, до них свет доберется в последнюю очередь.

На мгновение Ивар ощутил себя орлом, забравшимся в недоступную прочим высь. Захотелось распахнуть крылья и нырнуть в ласковый воздушный океан, отдаться его струям…

— Все, выступаем! Хватит спать! — Грубый окрик заставил вернуться из мечтаний к реальности. Надоевший мешок вновь занял место за спиной, а под ногами захрустел снег, успевший за ночь обрасти настом.

— Еще недолго! Недолго! Я чую! — бормотал Арнвид, исступленным взором окидывая окрестности. Эриля чуть не шатало от слабости, но он упорно шел во главе маленького отряда. Солнце отражалось от вспотевшей лысины.

Пещера открылась внезапно. Только что казалось, что ровный, хоть и достаточно крутой склон будет тянуться не одну сотню шагов, как вдруг впереди распахнулся зев пещеры, похожий на пасть исполинского чудовища. Изнутри пахнуло теплом, взгляд невольно остановился на свисающих с карниза сосульках, длинных, точно мечи.

— Нам сюда? — спросил Хаук подозрительно.

— Сюда! — прохрипел Арнвид и сделал шаг вперед. Снег по сторонам от входа в пещеру зашевелился.

Целые комья его отваливались, обнажая таящуюся в глубине черноту. Из недр горы донесся могучий вздох, и дорогу людям преградили два стража, как две капли воды похожие на тех, что стояли на склонах, только ростом куда выше человека.

В единственной руке каждый из них держал топор с хищно загнутым клювастым лезвием, на уродливых лицах застыла безмолвная ярость.

— Опять драться? — протянул Вемунд, с надеждой глядя на Арнвида. — Может, ты их рунами свалишь?

— Он сейчас разве что мышку одолеет, — ответил вместо эриля конунг, — да и то маленькую. Придется нам потрудиться мечами! Кари, мы с тобой берем левого, остальные — правого…

Ивар скинул с плеч мешок, зарычал, нагнетая ярость. В освободившиеся мышцы хлынула сила, меч показался неожиданно легким. Легкость эта обманчива, надолго ее не хватит, и молодой викинг это прекрасно знал.

Подняв оружие, он кинулся прямо в сугроб, обходя противника слева.

Тренькнула тетива лука, стрела бессильно сломалась о выпученный глаз страшилища. До слуха Ивара долетело страшное ругательство, затем все перекрыл звон — топор стража столкнулся с секирой Вемунда. Ивар еще успел увидеть, как могучего викинга отшвырнуло, точно котенка, и ударил сам. В приседе, под коленку.

Меч чуть не вывернуло из руки, запястье заныло.

Над головой что-то свистнуло, он поспешно упал, спасаясь от удара. Успел боком ощутить мокрое, и тут же длинное черное лезвие впилось в снег рядом с лицом. Взлетело облако снежинок. Топор стража медленно поднялся в сияющую голубизной высь.

Вывернув все тело так, что сухожилия застонали от натуги, Ивар перекатился, ускользая от второго удара. Но его не последовало. Под телом медленно таял, превращаясь в холодную воду, снег, а в ушах сквозь гулкие толчки крови пробивались победные крики.

Ивар приподнялся, медленно сел.

Тело однорукого исполина стояло там же, где и ранее, а вот голова валялась в добром десятке шагов, равнодушно уставившись в небо. Шея статуи была просто сколота, и Вемунд сердито оглядывал выщербившееся лезвие собственной секиры.