Дмитрий Напольских: Четыре голоса Тьмы

— И поэтому он не убил тебя?

— Да. Теперь моя мощь оказалась бы на другой чаше весов. Тьма стала бы сильнее, но прорыва бы не было.

— Почему же?

— Потому что Тьма она… разная. В ней можно выделить четыре голоса, потока, личности… их можно называть по-разному. Один голос — голос ребенка, который далек от взрослых забот, его цель — игра, и ему нужен мир как… как песочница. Второй же — подросток, который стремится доказать что-то миру, подчинить его себе, изменить в угоду своим желаниям и идеалам. Да, когда-то я тоже был таким, а Подогайн — до сих пор такой вот подросток, несмотря на почтенный — по вашим меркам, конечно — возраст и все регалии. Он воюет против несовершенства мира, и не придумал ничего лучше, как спустить на него Тьму. Типичная позиция для подростка.

— А остальные… голоса?

— Третий — это взрослый, его интересует внешний мир, но он готов воспринимать его во всем многообразии. И не пытается изменить то, что изменить нельзя. Его цель — познание, он хочет разобраться во всем, проникнуть в самую глубь, но не ломать. Ломать ему уже не интересно. Это слишком примитивно. А четвертый голос — голос старца, уставшего от всего. Он хочет покоя. Покой… какое прекрасное слово…

В голосе Дриготе прозвучала безмерная усталость. Он жаждал покоя, но ему мешали достичь его.

— А как же тень? — резко спросила я некроманта. — Это не вяжется с покоем и отходом от мира! Или все опять свалишь на Подогайна?

— Да, — ответил темный. — Не вяжется, ты права. Это был последний шанс. Последний шанс для меня стать таким же, каким я был раньше. Последний шанс для архимага получить столь желанную жертву. Подогайн снял часть моих оков — он невероятно изобретателен и талантлив, как и я когда-то — и я послал свою тень в мир. Он… мы надеялись, что она будет убивать, убивать много и разнообразно. И я, связанный с тенью самыми прочными узами на свете, тоже почувствую на губах вкус крови, вдохновлюсь бессмысленной жестокостью, а в душе моей вновь разгорится жажда. Жажда, утолить которую смогут лишь человеческие жизни…

— План провалился?

— Это был хороший план. И он мог сработать. Должен был. Я бы удовлетворил свою ностальгию по временам бурной молодости, а Подогайн получил бы необходимую жертву, чтобы спустить Тьму на мир. Меня жизнь уже не волнует. Я устал от нее. И это был последний шанс как-то ее оживить… Но к сожалению, на культистов, которым я перекинул свою тень, устроили засаду. Вы устроили.

— И почти все погибли… — прошептала я.

— Да. Я в этом виноват и не буду перекладывать ответственность на Подогайна. У него и собственных грехов хватает. Даже страшно подумать, сколько темных он отправил во Тьму во имя исполнения своей странной цели. А сколько при этом было невинных жертв, так вообще подсчитать невозможно. Да, я когда-то очень походил на него, очень.

— Так почему же вы не попробовали еще? Тени кончились?!

— Не в этом дело даже. Когда наш план провалился, Подогайн был в ярости. И смотрелся просто жалко. Я… я не хотел снова стать таким. Я слишком стар, и я устал от всего.

— И что теперь с нами будет?

— Кажется, Подогайн должен появиться сегодня. Я не знаю, что он задумал насчет меня, но вот с тобой я могу начинать прощаться. Ты и сама это понимаешь.

— Да, понимаю, — призналась я.

Дригот был совершенно прав. Спорить тут не о чем. Только вот Гарла жалко. Не повезло ему с хозяйкой. И сама в ловушку угодила, и его на смерть обрекла. Даже если он решит уйти, то куда ему деваться? В незнакомой-то стране.

Тем временем в пещере стало тесно. В нее постепенно набивались маги. Итрис Кардо пришел одним из последних и старательно не смотрел на меня. Другие, из тех, кто меня хоть немного знал, тоже старательно отводили глаза. Да и все остальные тоже не выглядели очень довольными.

Одно дело убить, пусть даже и в угоду Тьме, старого некроманта, а совсем другое — прикончить молодую красивую девушку, которую ты когда-то учил в Академии. Шресто Подогайн не будет переживать из-за таких мыслей, лично он со мной знаком не был, да если бы и был… Он целую страну бросил на алтарь Тьмы. Во имя своих целей он и не только через мой труп перешагнет. А через тысячи. И даже не запнется.

Маги продолжали бродить по пещере, но взгляды стали более напряженными. Что-то шло не так. Еще через двадцать минут не выдержал уже знакомый мне Аздор.

— Кардо, где архимаг? Он должен был телепортироваться полчаса назад! С Дороттайном же закончили!

— Не знаю, — прошипел в ответ Кардо. — Архимаг всегда появлялся вовремя.