Антон Грановский: Обитель Тьмы

Страх любимого человека передался и Кате, и она тоже стала дрожать. А ведь это была лишь малая частичка того, что испытывал сейчас Глеб.

– Глеб, – окликнула она. – Если мы не доберемся до дома засветло, нам конец.

Он несколько секунд молчал, потом вытер плечом потную щеку и сказал:

– Ты права. Идем!

И он первым вышел из укрытия.

Волки-мутанты, обгладывающие останки убитого лося на пандусе гостиницы, вскинули головы и уставились на Глеба и Катю. Шерсть на их загривках встала дыбом, из глоток вырвалось угрожающее рычание.

– Приготовься! – тихо сказал Глеб и поднял автомат.

Катя крепко сжала в руках два автоматических пистолета.

Самый крупный из волков-мутантов, резко развернувшись, бросился в атаку. Остальные волки устремились за ним, и вот уже семь огромных зверей крупными скачками понеслись на Глеба и Катю.

– Огонь! – хрипло скомандовал Глеб и нажал на спусковой крючок.

Все потонуло в грохоте выстрелов.

А потом наступила тишина… Когда дым пороховых газов рассеялся, Глеб понял, что находится в ночном парке. Неподалеку, на Пионерской аллее, белели гипсовые статуи трубачей и знаменосцев. Секунду или две он еще видел перед собой зыбкие фигуры волков-мутантов, а потом контуры их развеял холодный ветер, и воспоминание о них стерлось из памяти Глеба.

Теперь ему было одиннадцать лет, и он сидел за кустом сирени с судорожно бьющимся от страха сердцем. Между белыми гипсовыми скульптурами сновали черные тени. Их было трое, и они искали Глеба.

Поиски продолжались уже минут десять. Глеб продрог за своим кустом, но и хулиганам до смерти надоело шляться по парку в поисках какого-то мальчишки.

– Слышь, Ляма, брось ты этого пацана, – сказал один из них. – Пошли лучше накатим еще по бутылке «Жигуля».

– Этот недомерок все расскажет, – хрипло отозвался самый рослый из парней, со зверской рожей и в длинном светлом плаще.

– Чего расскажет-то? – возразил ему кто-то. – Да он даже наших лиц не видел.

– Все равно надо его найти, – упрямо проговорил бандит.

Глеб все вспомнил. Он вспомнил, как возвращался с другом из кинотеатра и, чтобы сократить путь, первым свернул в темный парк. И как в одном из глухих уголков парка они наткнулись на подвыпивших хулиганов.

Друга схватили и избили, а Глеб убежал. Убежал, вместо того чтобы прийти другу на помощь. Слишком взрослыми были парни, слишком страшными были ножи в их руках.

Глеб сидел на корточках, ноги его затекли, однако он боялся пошевелиться. И тут он увидел своего преследователя. Его длинный светлый плащ серебрился в свете луны. Пальцы сжимали нож.

На мгновение в голове у Глеба промелькнула мысль, что бандит похож на огромного белого мотылька со сложенными крыльями. И Глебу вдруг показалось, что он видел что-то подобное раньше. Но странная мысль тут же улетучилась из головы, как только парень в плаще повернулся и посмотрел на куст, за которым прятался Глеб.

Это продолжалось долго, целую вечность. Враг в белом плаще стоял возле аллеи и смотрел на Глеба, прячущегося за кустом сирени. И пока это длилось, страх заполнял душу Глеба, пропитывал собой каждую клетку его тела, забивал холодным потом каждую пору его кожи.

Наконец парень сплюнул себе под ноги, спрятал нож в карман, повернулся и зашагал к своим приятелям.

А Глеб… Глеб вдруг отчетливо осознал, что даже когда опасность минует, страх останется с ним навсегда. И от этой мысли в душе его засаднила тоска.

…Сознание Орлова вновь пошатнулось, а глаза снова застила пелена. Потом что-то сверкнуло перед глазами, и Глеб обнаружил, что стоит на ногах посреди небольшой лужайки. Над головой у него – хмурое небо Гиблого места, а перед глазами – чудовищный Метаморф, принявший облик его самого страшного кошмара.

От ужаса у Глеба перехватило дыхание, а на глаза навернулись слезы. Сердце колотилось в груди, как раненая птица.

Первоход сцепил зубы и тряхнул головой, прогоняя остатки тумана. Он не помнил, когда успел встать на ноги и как сумел увернуться от клыков чудовища. Однако он четко осознавал, что каждая рана, нанесенная Метаморфу, отзовется болью в его собственном теле. Огромная багровая масса, пульсируя и подергиваясь, сжалась в тугой комок, напоминая огромную сжатую пружину. Метаморф изготовился к прыжку.

– Убей его, Первоход! – снова прозвучал в ушах Глеба голос охотника Громола. – Справься со своим страхом! Убей его!

С трудом сбросив оцепенение, Глеб вытянул из ножен меч и шагнул к чудовищу.