Джон Райт - Туманы Эвернесса

Он поднял белый клинок и ударил в грудь Пендрагона.

Из-за двери донеслись громкие отчетливые слова:

— …для того чтобы найти Антона Пендрагона и его союзников-террористов, мы приказываем приостановить действие гражданских прав на время чрезвычайного положения. Полиция может арестовать любого без всякого ордера на арест и проводить тайные обыски там, где она считает нужным. Из-за опасного оружия, попавшего в руки террористов, право на обладание огнестрельным оружием, которое наше правительство даровало лояльным гражданам в самом начале этой республики, аннулируется. Нелояльные речи и публикации также запрещаются до тех пор, пока беспорядки, спровоцированные террористами, не прекратятся…

Ворон услышал, как звонкий голос Венди прилетел откуда-то сверху.

— Это все неправда! Да он просто большой лжец.

Ворон повернулся, и увидел, что дверь, которую сторожил Кощей, открыта, и облако газа исчезает за ней, рассеиваясь в большом пространстве. Венди слетела сверху, распахнула дверь и влетела внутрь.

Послышались удивленные возгласы, потом взрывы смеха.

Пендрагон медленно выпрямился.

— Это сражение бессмысленно, Кощей. — И он начал вытаскивать белый тонкий клинок из своей груди. — Ты обманул меня, заставив подумать, что я должен сражаться. Но я думаю, что твое оружие может ранить только тех, кто разрешает Жалости победить Справедливость. И это не я. — Когда он полностью вынул меч из своего тела, то не осталось раны, и не потекла кровь.

Пендрагон рассмеялся саркастическим смехом, и клинок, которому не могли повредить никакие удары и никакая сила, задрожал и разлетелся на куски.

Кощей отлетел назад, став паукообразной тенью в уголке высокого потолка.

— Смейся, смейся, смертный. Все человеческие дела когда-нибудь да кончаются. А я всегда буду вооружен. Ты сломал один мой меч, но у меня есть тысячи предателей твоей расы, стремящиеся изо всех сил выковать для меня новый. Да, ты изгнал меня, но я не прощаюсь. Пока зависть жива, мое бессмертное зло не может умереть. — И он молча испарился.

Из зала заседаний Сената послышался голос Уэнтворта.

— Эй, кто-нибудь! Застрелите эту летающую девушку!

Солдаты окружили Пендрагона.

— Вы арестованы, сэр, — сказал один из них, совсем еще молодой.

— Арестован я или нет, но в этот зал я войду, — твердым голосом сказал Пендрагон и пошел вперед.

— Стой! — крикнул другой солдат, прыгнул вперед, загораживая Пендрагону дорогу, и поднял винтовку.

Пендрагон холодно поглядел на него.

— Солдат, ты знаешь, кто я такой?

— Но… нет.

— Ты должен прочитать его документы, — сказал первый солдат. — Это Антон Пендрагон.

— Владелец газеты… — добавил третий.

— Обладатель Нобелевской премии по физике за этот год, и за прошлый… — сказал первый.

Пендрагон посмотрел на того, кто говорил.

— Сынок, ты хочешь принять на себя ответственность за мою смерть?

— О…

— Вы все можете окружить меня и говорить всем, что я арестован; но я войду в этот зал!

И когда он пошел вперед никто его не остановил, почему-то.

Ворон, стоявший около больших дверей, все еще наполовину затянутых дымом, прошел внутрь прежде, чем кто-нибудь успел остановить его.

И, миновав дымное облако, оказался лицом к лицу с линией вооруженных людей в штатском, вытащивших свои пистолеты. Ворон резко остановился, глядя на множество стволов, нацеленных на него.

Ван Дам оказался в зале даже раньше Ворона, и сейчас о чем-то спорил с двумя мужчинами, называя их по имени и требуя дать ему пройти. Мужчины носили черные очки и каменные лица, скрывавшие любые чувства.

Пара агентов Секретной Службы взглянул вверх, но, несмотря на отчаянные крики Уэнтворта, никто из них и не подумал направить пистолет на Венди. Ворон решил, что это хорошо: эти мужчины не выглядели особенно злыми, и было бы жаль поджарить их, пока никто из них не угрожал Венди.

Зал был битком набит; конгрессмены наполняли проходы, на галерее толпились газетчики и стояли телевизионные камеры. Некоторые из камер следили за девушкой, летавшей в воздухе, которая медленно порхала от одной стены огромного зала до другой, ее юбка хлопала, с нее сыпались лепестки цветов хлопка.

На ходу Венди громко говорила.

— …Мы сбросили бомбу на голову плохих парней и спасли планету! Это магия. Смотрите, как я летаю! И это магия. И перестаньте смеяться! Здесь нет никаких веревок! — От злости и разочарования ее голос стал резким и плаксивым.