Дуглас Брайан - Дочь друидов

Тюремные стражи повернулись и вышли. Другие – видимо, личная охрана человека в кресле, – даже не пошевелились. Привыкли, надо полагать, к подобным сценам, подумал Туризинд.

Пленник продолжал стоять неподвижно и смотреть на человека в кресле. Тот после паузы заговорил. Голос оказался глуховатым и очень ровным, без малейшей интонации:

– Как с тобой обращаются?

– Благодарю – недурно, – ответил Туризинд.

– Я слышал, при задержании ты был ранен.

– Это правда, – не стал отпираться Туризинд.

– Что говорит врач о твоем состоянии?

– Полагаю, он доволен… Впрочем, господин, вы можете спросить его.

– Если бы я мог, я бы спросил, но ему незачем знать о моем интересе… – Человек в кресле пошевелился, устраиваясь удобнее.

«Странно, – подумал Туризинд, – ерзает так, словно не привык к этому насесту. Может быть, это вовсе, не его кресло?»

– Называй меня «господин Рикульф», – велел человек в кресле. – Так будет удобнее и тебе, и мне. Впрочем, это не настоящее имя.

– Ну, – протянул Туризинд развязно (он вдруг понял, что этому человеку, Рикульфу, что-то от него нужно, и успокоился), – «Туризинд» – тоже не настоящее имя.

– Да? – деланно удивился Рикульф. – А каково же настоящее?

– Настоящего попросту нет.

– Что ж, это многое объясняет… – Рикульф постучал по столу костяшками пальцев и без всякого перехода осведомился: – Что тебе известно о Дарантазии?

Туризинда передернуло. О Дарантазии говорить ему хотелось в самую последнюю очередь. Странно, однако, что об этом зашел разговор. Совсем недавно Дарантазии всплывал в мыслях Туризинда…

Тем не менее, человек за столом ждал ответа и поэтому пленник через силу произнес:

– Многое – и ничего.

– Поясни.

– Я знаю то же, что и все. Что Дарантазии – небольшое владение, княжество или графство – называют по-разному. Находится в Рабирийских горах. Почти не поддерживает сношений с внешним миром. Говорят, поблизости живут странные существа – не то потомки лемурийцев, не то пикты… Сам я никогда не был в тех краях. Власть в Дарантазии принадлежит графу Кондатэ. Другие называют его князем Кондатэ. Странный человек. Никто его толком не видел. Насколько я знаю, он никогда не нанимал солдат. Об этом человеке ходят разные слухи, но ничего конкретного… Впрочем, Дарантазии всегда считался обителью магии. Запрещенной магии. Точнее, той, что запрещена в Эброндуме.

– Очень хорошая оговорка, – похвалил Рикульф. – Именно так. В Дарантазии практикуется та магия, что запрещена в герцогстве. Разумеется, мы не можем указывать графу Кондатэ, что ему разрешать в его владениях, а что – запрещать, не так ли?

Туризинд неловко пожал плечами. Разговор приобретал весьма странный оборот. Каким образом пленный наемник может рассуждать о подобных вещах?

– Какое дело человеку, арестованному за дерзкое убийство, совершенное прямо под носом у герцога, до внутренней политики графа Кондатэ, странного владетельного князька, засевшего посреди Рабириqских гор?

Тот, кто называл себя Рикульфом, засмеялся. Кажется, все сомнения и страхи Туризинда он читал с легкостью, как открытую книгу.

– Оставим пока графа Кондатэ и Дарантазии. Поговорим о тебе. Надеюсь, эта тема тебе ближе. А? Отвечай, Туризинд!

– Да, – сказал Туризинд. – Моя жизнь интересует меня гораздо больше.

– Ладно, – Рикульф махнул рукой и с силой припечатал ладонь к столешнице. – Впрочем, это временно. Потом поймешь. Расскажи, как ты убил господина Легера.

Туризинд молчал. Рикульф приподнялся, впился в Туризинда взглядом. Туризинд не мог видеть глаз Рикульфа, но ощущал на себе его взор, тяжелый, как мешок с зерном.

– Я задал вопрос, и тебе лучше быть повнимательней к своему ответу, – спокойно проговорил Рикульф и снова откинулся на спинку своего кресла.

Туризинд нехотя проговорил:

– Господин Легер, знатный дворянин, происходящий из очень древнего рода… был богат. Я выслеживал его в Эброндуме почти месяц. Я ходил по тем же улицам, что и он. Я знал все его любимые места: таверну, где ему наливали в долг, портного, парикмахера, сапожника. Он был большой щеголь. Хорошо одевался. Много денег тратил на свою внешность. Даже обращался пару раз к маленькой знахарке, которая составляла для него отбеливающие мази. К моему большому сожалению, господин Легер почти никуда не ходил один. С ним всегда был телохранитель.

– Неужели бравого наемника останавливал какой-то один жалкий, растолстевший телохранитель? – в тоне Рикульфа прозвучало презрение.