Литунина Владимировна - Доброе. Светлое

Я мысленно застонал. Еще один! Какой я, оказывается, популярный! Уже обещан и принцессе, и Дарве какому-то… Может, им дуэль устроить?.. За мои руку, сердце, печень, почки и так далее по списку?

– Я думаю, ваш бог без нас прекрасно проживет. Предложите ему двух питательных сектантов вместо нас – думаю, он не заметит разницы… – крикнул в ответ я.

Жреца, кажется, чуть сердечный приступ не хватил от моего вопиющего неуважения:

– Святотатство! Как смеешь ты, презренный представитель низшего народа, так говорить о нашем божестве?!..

– Это мой-то народ презренный?.. – я потихоньку начал закипать.

Заметка на будущее: никому не советую сначала полночи гонять голодного, уставшего и злого сумеречного эльфа по катакомбам, а потом называть его народ презренным. Последствия могут быть… тяжелыми. И на бесплатную медицинскую помощь никому рассчитывать не придется.

– Вы не ст о ите даже кусочка когтя на мизинце нашего бога! Твой народ – высокомерные высоколобые глупцы, утратившие веру в великое!..

О, Светлоликий, избавь меня от бреда еще одного убежденного фанатика! Иначе он может не дожить до рассвета!..

– …Твои родители должны гордиться тем, что их сын будет отдан Геенне!

– Не думаю, что моим родителям понравится тот факт, что их сына прирезал на корявом камне свихнувшийся дохролюб во славу очередного мелкого божка.

– Тинар, не распаляйся, – тихонько попытался утихомирить меня Торис, видимо, почувствовав мою ярость, – Успокойся.

– Я успокоюсь. Я сейчас уничтожу этот кружок по интересам, эту домашнюю самодеятельность – и успокоюсь.

– Тинар, ты же маг, ты должен быть хладнокровен и невозмутим…

– А я сейчас возмущусь и перебью половину этой шайки!..

– Твои родители – жалкие черви по сравнению с могуществом Дарвы! – проорал жрец.

Ой, зря ты это сказал…

– Они слепцы, ничтожные существа, которые не имеют права топтать эту священную землю…

Я сжал челюсти и, пытаясь подавить ярость, медленно вздохнул. Дядь, лучше заткнись сам… Иначе я тебе, так сказать, помогу.

Торис сжал мое плечо и что-то произнес, но я уже не обращал на него внимания. Я слушал жреца.

– …Вы все – нечто среднее между гнидой и плесенью. Вы все, рожденные во грехе…

Ой, а тебя, наверное, в кустах нашли! Не иначе как в зарослях крапивы!

– …Утратили страх перед великим Дарвой! У тебя есть возможность очистить свой род, отдав себя Геенне, но ты цепляешься за свою ничтожную жизнь…

У него в лексиконе есть другие эпитеты помимо «жалкий», «ничтожный» и «презренный»?

– …И если твои родные считают, что они выше Дарвы – значит, они не заслуживают жизни! Значит, они – слепые глупцы, чей мозг слишком мал, чтобы уместить в себя что-то великое…

Ну, все! Достал! Меня он может оскорблять сколько угодно, но родителей и Гета с Кейрой пусть не трогает!..

Я резко выдохнул и почувствовал, как во мне разгорелись эмоции. О да! Дождался, дядя, фейерверка! Сейчас я тебе покажу жалкого, ничтожного, презренного, но злого как целый выводок шахуров мага!..

Я отпихнул Ториса и выпустил магию. Соорудив вокруг себя Огненную Спираль, я вышел из-за угла. Сектанты оживились, но, взглянув на меня, поняли, что в прямом смысле запахло жареным. А мне было плевать – пылающим взглядом я смотрел на жреца, который, предчувствуя недоброе, схватился за свою цепь и начал судорожно творить щиты.

– Как ты смеешь подобным образом… – Испепеляющий Взгляд разбился о защиту толстяка, – …отзываться о правителе… – та же участь постигла Пламя Ночи, – …на чьей земле ты существуешь?! – …и Огненным Пальцам тоже не суждено было достать жреца, – …Как смеешь так отзываться о его жене… – Рассветный Огонь, – …наследнике… – Иссушающий Зной, – …и дочери?!.. – Ветер Пустыни, – …Как смеешь так говорить обо мне… – Сжигающая Рука, – …Втором Сыне Солнца… – Огненная Молния, – …и ненаследном принце Лиирдии?!

И, произнеся последние слова, я Пламенем Геенны снес всю защиту жреца к дохровой бабушке. Жаль, хорошие щиты, качественные… Были. Я по ним прошелся как бревном по цветочкам – примяв и утоптав.

Я уже начал сплетать последнее заклинание, как меня схватили за запястье, тем самым нарушив необходимый узор. Я в ярости попытался с разворота ударить противника локтем, но тот оказался прытким – и заломил руку мне за спину.

– Тинар, успокойся!..

Я несколько раз моргнул, потом зажмурился и открыл глаза. Пелена бешенства перед глазами развеялась и я смог осмысленно осмотреть место битвы. Точнее, не битвы, а избиения. Из сектантов тут остались только человек пятнадцать самых обожженных, остальные, видимо, сделали ноги – вера в Дарву явно сдала позиции под напором моего… эээ… возмущения. А, да, и еще жрец, который лежал передо мной. Его халат тихонько тлел, цепь, истратившая весь свой запас магии, закоптилась, брови оказались сожжены, а толстая физиономия покраснела от жара.