Василий Чесноков - Правила игры

– Нет, она есть у выжившего, – ответил Вик. Да, он выжил, хотя и не победил. – Я не последний. Старик повернулся и сказал людям:

– Тогда ждите еще своих родственников и друзей.

Окинув взглядом толпу, Вик заметил знакомое лицо где-то сзади. Молодой парень смотрел на него, не мигая.

– Эдди, – позвал его Вик. – Что ты тут делаешь? Эдди Норт неохотно протолкнулся в первый ряд:

– Жду свою сестру.

– А она… правда твоя сестра?

Вика охватил очередной приступ двоения в глазах. Он едва удержался от того, чтобы сесть прямо на траву.

– Эдди, ты же умер. Тогда, на трассе между Странфилдом и Винсберри. Ты ехал в фургоне и…

– Да тут все уже умерли.

– И я? – прошептал Вик. – Я тоже умер?! Неужели так выглядит Чистилище? А где же ангелы с мелом, где лестница?

– Пока нет, – Старый индеец снова стоял к нему лицом. – Ты выжил в игре, а значит отправишься домой с чистой памятью и призом.

– Ээ нет! Мы так не договаривались, – запротестовал Вик. – Я должен знать, что происходит, и обязан рассказать об этом другим. Иначе, этот ужас никогда не закончится! Старик недобро усмехнулся:

– А ты думаешь, что сможешь хоть что-нибудь исправить? Что ты скажешь о трех водителях пятитонного грузовика из Мэна? Они на полпути к Бангору…

Все пропало. Три безумца едут по стране, разнося заразу в каждом городе по пути, в каждом поселке. А куда они отправятся после? В Калифорнию?! Для этого им придется пересечь всю Америку с северо-востока на юго-запад.

– Небось, думаешь, что хуже ничего не может быть? Ты снова ошибся. Арбитр должен скоро попасть сюда. В качестве зрителя, – старик-индеец закончил не вполне понятно, но всего вышесказанного было достаточно. Даже слишком! Безумие… Безумие охватило Странфилд, еще более кошмарное, чем любой преступный произвол: здесь само Бытие устроило резню.

– Господи, что же такое творится?.. – прошептал Вик, чувствуя дикую усталость. Теперь он не стал сопротивляться желанию и уселся там, где стоял – прямо на земле. – Их еще можно догнать… Ведь так?

– Нет, все слишком запуталось. Арбитр, только он мог бы уменьшить последствия. Они для того и есть, чтобы скрывать от людских глаз факты и события, держать в тайне истинное положение вещей. Но сейчас наш Арбитр помирает от огнестрельного ранения. Так что мы его здесь все ждем.

– А доктор Литгоу? Он… тоже арбитр? Старик обнажил ряд острых зубов:

– Он, как бы это сказать, играет вне поля. Делает ставки и заключает пари. И это все, что им позволено.

– Им… – простонал Вик. – Что, есть еще кто-то?!

– Да. Твой старый знакомый лейтенант, и еще одна женщина из города. Ее ты тоже наверно знаешь.

Ну конечно, только Дорис тут и не хватало! Уж кого не подозревал Вик, так это ее: странная баба, помешанная на авто. Странно…

– А она тоже где-то поблизости? – спросил Вик.

Старый индеец не подтвердил догадку Вика, а, значит, Дорис все еще жива. Количество жертв нарастало с каждым часом. Еще вчера их было тринадцать. Сегодня – втрое больше.

– Подожди, – добавил старик, – здесь собрались не все. Там за холмом их около пятидесяти. Бывшие жители Луисвилля. Игрок большую часть застрелил, а остальные погибли в давке на выходе из кинотеатра. Потом была стрельба на улице…

Вик вспомнил, что осталось от кафе у шоссе, и ему стало совсем плохо. От мысли, что толпы сумасшедших с оружием в руках переходят из дома в дом с одной целью, ему хотелось выть; настолько он чувствовал себя беспомощным. Надежды на войска нет: если зараза коснется армии, то… Об этом не хотелось и думать!

– Это все жертвы? – со слабой надеждой в голосе спросил Вик.

– Пока да. Прошло уже три дня… Обычно игра завершается через сутки после начала, не позже.

Старик рассказал очень много. Часть того, что Вик понял сам, а все остальное не укладывалось в его голове ни при каких умственных усилиях. Вихри кружились в его разуме, разрушая стройные бастионы житейского опыта. Все новые и новые подробности вливались в общую ужасающую картину всеобщего хаоса и безраздельной смерти.

– Многие тысячелетия игра была среди нас. Она пронизывала каждого, оставаясь незримой и неощутимой. Любой мог быть призван против его воли, чтобы встретить лицом к лицу достойного соперника. Никто, даже Арбитр, не знал где, когда и кто будет участвовать. Игра сама выбирала своих игроков, а Арбитр должен был подготовить поле и обеспечить скрытность. В итоге все обходилось смертью одного игрока. А что теперь?

Теперь, как понял Вик, из-за того, что один Оппонент нарушил правила, а второй ему невольно подыграл, игра перестала быть таковой: стройной и осторожной системой. Рухнули незыблемые ранее своды законов, и был утерян всякий контроль над игрой. Десятки действующих лиц, а в перспективе – сотни и тысячи, что исключает возможность каких-либо прогнозов.