— Не хотелось расходовать костегрызку, однако ничего не поделаешь! — выдохнул заходящийся от утомления голос.
Грабитель спокойно замер, оперевшись на трость и с любопытством наблюдая, как заряженный капкан в несколько мгновений пожрал скелет, выплюнул по сторонам груду перемолотой в щепу костяной трухи. Говорят, во времена войн за третий престол магики делали таковые ловушки и на живых. Щедро разбрасывали их на тропах, ставили на дорогах и даже городских или сельских улицах, и немало народу сгубили они…
Вот и всё. Мужчина спокойно подобрал разрядившуюся ловушку, которая успокоилась и сейчас больше походила на железное кольцо с зубчиками, отдалённо напоминая этим корону. Он брезгливо отряхнул её и спрятал во внутренний карман. Это ж опять придётся несколько вечеров сидеть, заряжать скупо восстанавливающейся магией ненасытную утробу устройства. Или заплатить одному знакомому магу-с-патентом, частенько сквозь пальцы глядевшему на подобные мелкие шалости. Хотя, надо признать, оно того стоило. Путь теперь свободен, осталось собрать, что там блестит сквозь поднятую всей этой вознёй пыль — и потом лишь долгий путь наверх, а там и домой…
Глава 1 Гончие псы Судьбы
Со стороны наверняка казалось, что это просто обычный путник торопился к ещё незакрывшимся на ночь городским воротам, иногда щурясь на заходящее солнышко. Был он ладно скроен и чуть худощав, что свойственно обычно людям возвышенных профессий… или хорошим фехтовальщикам. Впрочем, болтающийся балахоном длиннополый серый плащ скрывал мелкие подробности от досужего или даже любопытного взгляда. Замечался лишь небольшой посох, закинутый на плечо, да болтающаяся на нём котомка.
Иногда его обгоняли повозки, чьи лошади, уже завидя впереди долгожданный конец пути, невольно прибавляли хода. А по сторонам зеленели поспевающим жнивьём лоскутные пейзанские поля, раскинувшиеся вокруг единственного на всю округу города виноградники, и в нескольких местах подходили почти к самым изъязвлённым от времени стенам. Из-за тех уже вырастали навстречу серым глазам золотящиеся в закате островерхие крыши и шпили, а вон и башенка ратуши с неизменно развевающимся наверху синим с золотом стягом славного и древнего баронского рода Шарто.
Справедливости ради стоило отметить, что всего баронства тут имелся лишь город с одноименным названием да пара десятков притулившихся по окрестностям деревень. Впрочем, в таком пограничье и то нормально. Раскинувшиеся к полуденному востоку и полудню Дикие земли мало того, что никак не давали наложить на себя цепкую лапку их благородий, но ещё и сами наседали на места обжитые. То неведомыми монстрами, то ордами диких и оттого вдвойне более опасных полуразумных существ. А то и вовсе уж чем непонятным, не к ночи будь помянутым.
Говаривал кое-кто знающий из стариков, что так было не всегда. Что ж, в такое охотно верится — это вдали от границы люди на смех подымают всякие байки. А здесь народ больше уповал на закованную в железо баронскую дружину да мелкое, прадедовское, упрятанное до поры по захоронкам колдовство.
Ридд неспешно вышагивал к уже близким воротам, раздумывая о двух вещах сразу. Нет, первый-то предмет размышлений путника, отмахавшего хороший конец, угадать в общем и несложно. Добраться до постоялого двора дядюшки Флетчера, отставного сержанта королевских войск, да поглотав наскоро ужин, наконец дойти до комнатушки под самой крышей — и наконец забыться в беспробудном сне хорошо поработавшего человека.
Зато второй предмет, так занимавший мысли Ридда, оказывался хоть и менее заметным, но человеку сведущему куда более важным, нежели долгожданный отдых. Обычно-то как? Примелькается некий предмет или явление до того, что уже и не замечаешь его в повседневной суете. Но стоит только ему исчезнуть, как то сразу бросается в глаза и вынуждает холодеть в нехороших предчувствиях…
— Привет, парни, — Ридд привычно продемонстрировал стражникам болтающийся на запястье тонкий медный браслет, означавший несомненную принадлежность к гражданам города Шарто.
А равно и многие, проистекающие от того привилегии. Вот и сейчас, не платя входной пошлины, он шагнул было в полутьму проёма ворот, цепко и незаметно прицениваясь взглядом в поисках возможных непонятностей. Так и есть — десятник поманил его одним взглядом.
И громко ворча на летнюю жару да проклиная чрезвычайно досаждающих по сей причине насекомых и цветочных эльфочек, Ридд вильнул в сторонку и очутился за спинами занятых досмотром каравана стражников.
Читать дальше