Марина Ефиминюк: Второй шанс

С противоположного конца улицы показался серебристый автомобиль Максима. Он затормозил, проскользив по асфальту несколько метров. Увидев расслабленного Фила, выстукивавшего по рулю ритм орущей невыносимой песни, Макс выскочил из машины, злобно хлопнув дверцей, и заорал обиженно:

— Да он мухлюет!!! — Синие глаза блеснули нехорошим огоньком. Дождь контуром огибал его фигуру, не портя пиджака в тонкую полоску.

Фил только пожал плечами без особого сожаления. На его кабриолете, проигранном в прошлом марте, сейчас гоняла блондинка Елизавета.

Из тупичка, пряча самодовольную ухмылку, показался Заккери. По красивому лицу с твердым подбородком и черными бровями, резко контрастирующими со светлыми мокрыми волосами, стекали дождевые тонкие ручейки, похожие на слезы.

— Макс, брат, — сочный голос Заккери напитался торжеством, как его футболка льющей с неба водой, — сегодня я все равно не смогу уехать на двух машинах, но завтра жду ключи.

Последняя летняя ночь подходила к концу.

— Не понимаю, что за профессия — философ? — Ворчал отец, пока я, собираясь в настоящей панике, металась по квартире.

Пунктуальность не являлась моей добродетелью, с какой стороны не посмотри. Выезжая на встречу за час, я обязательно попадала на нее через два.

Кеды отыскались в ящике для обуви под горой туфель и отцовскими резиновыми сапогами. Плащ найти не удалось. Жаль, одежда — не мобильный телефон, и по ее номеру не возможно позвонить, чтобы выяснить местонахождение.

— Папа… — Буркнула я сквозь зубы, смирившись с тем, что придется надеть осеннюю куртку.

С момента поступления на философский факультет прошли почти три летних месяца, а родитель отказывался понимать мой выбор. Впрочем, умом я тоже отказывалась. После автомобильной катастрофы моя жизнь неслась по неизвестному холодному течению, похожая на легкую одинокую щепку в бурных потоках. Я так и не могла заставить себя вернуться в медицинский институт, откуда забрала документы еще в мае.

Наверное, я слишком сильно ударилась головой о руль, практически не получив других увечий, но после меня стали посещать видения. Яркие, четкие, материальные картинки короткими вспышками рассказывали о грядущем. Так в один из майских дней, накаченных бредом успокоительных лекарств и больничными запахами, мне привиделся список имен студентов и название факультета. Подавая документы в толпе вчерашних школьников, я чувствовала себя старухой и искренне не понимала, что творю, но решила не разочаровывать поселившихся во мне демонов. Когда сумасшедший слушает внутренний голос, то становится философом поневоле.

— Костик, мы уже обсуждали это. — Мама оторвалась от документов и осуждающе покосилась на отца через стеклышки лекторских очков. — Не единожды.

Мамаша была готова согласиться на любой сумасшедший проект, памятуя о днях моего безжизненного бездействия. Отец снова чтото буркнул под нос и уткнулся в утреннюю газету.

Я глянула в зеркало, пытаясь пригладить торчащие соломой ярко-рыжие волосы, но расческа оказалась бессильна. Прозрачная бледная кожа на худеньком лице с острым подбородком, выступающими скулами и зелеными глазами была покрыта веселыми сочными веснушками, даже на кончике носа имелась парочка. Быть рыжей в черно-белом мире нелегко, но, глядя на моих рыжих родителей, до странности похожих, будто брат с сестрой, становилось понятно, что у их ребенка шанса родиться темноволосым или черноглазым не имелось изначально.

По небу пронесся гром, наверное, последний в этом году. Лампочка тревожно моргнула, жалобно пискнул, выключаясь, компьютер. Всем семейством мы кисло покосились в окно, отороченное темно-зеленой занавеской с золотыми бабочками. За ночь погода испортилась, став по-осеннему хмурой, небо заволокло тучами, по асфальту забарабанил дождь. Еще зеленые деревья понуро мокли под яростными потоками, по тротуарам, пузырясь, бежали ручьи.

Никто из родителей даже не пытался предложить подвезти меня до метро. После аварии, поездки в троллейбусах проходили для меня терпимо, автобусы выдерживались со сжатыми до боли в челюстях зубами, но легковые автомобили и любая, даже самая медленная скорость, вызывали у меня приступы паники.

— Удачи тебе, Сашенька. — Мамаша оторвалась от текста лекции.

— Возьми с собой надувную лодку. — Предложил папаша любезно. — Или вплавь. Достать спасательный жилет?

— Спасибо, мои дорогие! — Проворчала я, отчего-то раздражаясь. — Вы умеете поддержать дочь.