Оля Виноградова - Здесь эльфов нет! или Другой мир для чайников

Сегодня последний осмотр, снятие швов и я смогу… Нормально почесать затылок! Как я мечтаю об этом. Вы себе представить не можете. Будто алкоголик с похмелья о двухсотграммовом стакане кристалльно чистой жидкости-семидесятиградусном спирте. Вшивый о бане. Прыщавый юнец о первом поцелуе с самой красивой девушкой школы. Но нельзя. Мясники в белых халатах строго настрого запретили это делать, пообещав собственноручно упаковать меня в смирительную рубашку, если увидят сдвинутую с места повязку. Кажется, они об этом мечтают с того самого дня, как меня увидели!

После обеда за мной пришла медсестра. Соседи по несчастью из общей палаты, куда меня перевели четыре дня назад, помахали мне вслед и пожелали удачи. Врачам.

За проведенные в моем обществе дни девушки, женщины навсегда усвоили бесценные знания о характере одной особы. Достаточно соблюдать два элементарных правила: не злить меня и еще раз не злить меня! Я одна ходячая на пять разумных баклажанов, вяло шевелящихся по койкам, и только я могу вовремя попросить медсестру принести или убрать "утку". Мокрые простыни и специфический запах в течении половины дня чрезвычайно пособствовали установлению порядка со мной во главе. Всего лишь за плату в две конфеты за сутки. Пациенткам сладкое все равно вредно: они зубы чистить не могут.

Процедура прошла быстро и завершилась успешно, потому что я не видела приближающихся к голове различных колюще-режущих предметов: глаз на затылке не имею. Нахлобучив на меня ситцевую косыночку и попросив не снимать ее еще недельку, лечащий врач Ринат Батькович выставил меня за дверь с чувством великолепно проделанной работы. И зачем-то закрыл дверь перевязочной с внутренней стороны.

Я пожала плечами и хмыкнула. В конце концов там медсестра осталась… Личная жизнь в рабочее время с врачебной этикой в противоречие не вступает. Хотя… Я эту королеву БСМП запомнила! И где график дезинфекции "уток" висит знаю, и где чистые бланки лежат тоже!

Косынка сразу же оказалась в кармане. Не идет мне облик колхозницы. И дело даже не в отсутствии рабочего — на физиономии вместо паспорта большими буквами отштамповано — городская!

Обратный путь до палаты занял десять минут: я оглядывалась посмотреть над чем смеются за моей спиной гуляющие по коридору пациенты, но ничего веселого не находила. Мда, не зря я отказалась кушать поданный на обед грибной супчик. То, что в нем плавало идентификации не поддалось. Другие очевидно не настолько брезгливы и не ведут правильный образ жизни вкупе с раздельным питанием: котлеты в рот, а овощи в помойку!

Как выяснилось причины для веселья были и весьма веские. Добросердечные соседки по палате посоветовали взять два зеркала и внимательно осмотреть затылок. Я послушалась…

Мать твою. Святая Тереза… От роскошных волос остался тонкий ободок вокруг головы, а посередине чисто выбритой тонзуры сиял огромный неровный крест… Кто-то должен за это ответить!

Остаток дня я провела в тяжелых раздумьях. О, нет! Месть меня интересовала так же, как позавчерашние новости о конце света сегодня. Я планировала самую настоящую полномасштабную войну с применением легкой пехоты, тяжелой артиллерии, ракет земля-воздух и ядерного оружия. Авиацию в запасе придержу! Несмотря на то, что вела я себя мирно и таблички "осторожно, злая собака" возле не висело, люди обходили меня стороной — инстинкты работали! К девяти вечера я была готова и с нетерпением ожидала наступления ночи…

За время пребывания в больнице один вопрос не давал покоя моему обколотому лекарствами, а потому немного лучше, чем обычно соображающему мозгу: почему первую раздачу таблеток и уколов проводят ровно в шесть утра, безжалостно уничтожая сладкий предрассветный сон? Зачем для этого вкдючают основной свет и орут громким голосом "подъем"? А после нараспашку открывают окно, которое закрыть могу только я и то, встав на мысочки и дотянувшись кончиками пальцев до ручки?! Чтобы нам жизнь раем не казалась?!

Но сегодня утром все было иначе… Отчего-то не загорелись лампочки, поэтому медбрат не заметил во тьме заботливо поставленного поперек двери костыля. Да, мы проснулись, но под замечательную музыку для исстрадавшейся души, что исторгла глотка интерна. Жаль не смогли насладиться изображением к звуку! А как он окно открывал! Не понимаю, откуда на ручке взялись прикленные суперклеем иголки от шприцов. Двадцать штук в два ряда…

И это было только начало эпидемии диверсий, охватившей нейрохирургическое отделение…