Виталий Башун - Барс - троглодит

За столом все замерли. Даже служитель с Мирасель отрешились от своих горних проблем, чтобы посмотреть на мою личность, невозмутимо доедающую телячий язык в желе.

- Как-то не верится, - с солдатской прямотой сообщил общее мнение капитан. - Насколько мне известно, барсы высокие... красивые голубоглазые блондины. А это... этот... человек... несколько отличается.

- Дит, - ласково, как к глупому ребенку обратился ко мне Ромис, - покажи, пожалуйста, твой клановый знак.

Я равнодушно воспроизвел на ладони своего барсика и продолжил насыщение... пока не отобрали.

Всеобщий вздох за столом подтвердил мое мнение, что большинство из присутствующих, если не все, знали его.

- Не просто барс, а даже снежный - элита элиты, - задумчиво про себя пробормотал Зорвес и со значением посмотрел на Мирасель. Та ответила согласным взглядом, и Зорвес прикрыл глаза, выражая готовность действовать.

Агрессии в этих переглядываниях я не ощутил. Всего лишь заинтересованность в собственной персоне. Однако встречных шагов предпринимать не стал - всему свое время. Когда оно придет - тогда и выяснится, что от меня хотят.

Бойцы поели и отдохнули, слуги, также не оставшись голодными, споро собрали стол и вскоре отряд был готово к выступлению. Ромис попросил разрешения присоединиться к кортежу, и оно было дано. Однако не раньше, чем графине удалось преодолеть сопротивление капитана. Тот категорически был против присутствия незнакомцев - нас с Ромисом - поблизости от охраняемых объектов. Только после клятвы моего друга, уверившего, что ни он, ни его охранник против отряда ничего не затевает и даже видит охраняемых лиц впервые в жизни, согласие со страшным скрипом - зубов капитана - было дано.

Мы тепло распрощались с крестьянами, девушка даже немного всплакнула при расставании, Ромис, как ни отговаривались добрые люди, буквально навязал им воробья в благодарность за тепло и вкусную еду, которой они делились, не думая о деньгах. Присоединиться к отряду они даже не пытались.

На пути в Лиманго Ромис не отходил от графини. Он ехал рядом с каретой, читал девушки лирические стихи, которых знал множество, пел любовные романсы, рассказывал смешные истории, а утром собирал цветы и прямо так, в каплях росы, вручал предмету своих домогательств на пороге кареты, дожидаясь ее пробуждения, как верный пес.

На третий день пути я не выдержал и спросил его.

- Ромис, зачем тебе это надо? Ты же понимаешь, что у тебя ни единого шанса затащить ее в постель.

- Темный ты человек, Троглодит, - сочувственно вздохнул друг. - Не понимаешь ты истинного предназначения мужчины... Во всяком случае, как понимают его дамы.

- И в чем же оно, как не защищать этих самых дам от опасностей и тащить им добычу в клювике.

- Эх, Дит! Как было у тебя прямо пещерное понимание людских отношений, так и осталось... Э-э-э-э... только не надо сворачивать мне голову... Оставь мне ее на память. Там еще пара мыслей есть. Пропадут ведь для потомков!! Уф-ф-ф! Дикарь!.. Стоп! Я пошутил! Ты самый образованный и культурный человек нашей с тобой современности... Ух-х-х-х. Все. Не буду с тобой разговаривать... Нет! Буду, буду, только отпусти... На чем я остановился? А. Да. Так вот. Твое пещерное... то есть я хотел сказать, что ты не совсем понимаешь роль и место девушек в мироздании. Что это значит? Ну-у-у... представь себе прекрасный цветок. Чтобы оценить его прелесть, при условии, что практической пользы найти в нем невозможно, надо быть образованным человеком... Да верю я, что ты грамотный. Верю! Понимаешь, любуясь красивой девушкой, я получаю эстетическое удовольствие, как от этого самого цветка. Раскрыть бутон... Фу! Какие аналогии! Причем тут сеновал? И фу! на эти анатомические подробности строения девушек! Я не про это. Я получаю наслаждение просто от созерцания того, что от моих слов и знаков внимания девушка расцветает, как бутон. Это образное выражение и говорит оно об ином, а не о том, что ты думаешь после того злачного заведения! Так вот. Продолжаю. Пусть девушка реально любит кого угодно, и будет ему верна до могилы, но здесь и сейчас мне приятно, что ей хорошо в моем обществе и я готов в лепешку расшибиться, чтобы не разочаровать ее ожидания. Вот так все просто... А насчет постели... Чем дольше ожидание сказки, тем волшебнее сама сказка, а мой отец не уставал мне повторять: не будь жаден с женщинами, трать деньги на их капризы - в пределах разумного, конечно - и не забывай ими восхищаться. У каждой женщины есть то, чем стоит восхищаться. Не у всех это сразу можно увидеть, но у каждой это есть непременно. И, если найдешь, будешь счастлив всю жизнь. Не в ярких перьях, стройной фигурке и смазливом личике дело... а в... пусть это банально звучит, но красота преходяща, а душа... душа вечна.