Эприлинн Пайк: Крылья

К четвергу она уже не могла отрицать, что бугор, выросший на спине, не прыщ. Он не просто рос, он рос все быстрее. К утру он стал размером с мяч для гольфа.

Лорел спустилась завтракать с твердым намерением рассказать родителям о странной шишке. Она даже сделала глубокий вдох и открыла рот, готовясь все выложить, но в последний миг передумала и попросила отца передать дыню.

Последние дни Лорел носила футболки и распущенные волосы, поэтому никто ничего не замечал. Однако если бугор не перестанет расти…

«Если — повторила про себя Лорел, — если не перестанет. Вдруг мамин бальзам подействует».

Она мазалась им уже три дня, а толку не было. Ну разве может масло чайного дерева вылечить такую здоровую и быстро растущую штуку? А вдруг это опухоль? Лорел вроде бы слышала истории о людях с опухолями позвоночника. Да, скорее всего…

— Эй, ты меня слушаешь? — Голос Челси вернул ее к реальности.

— Что?

Челси рассмеялась.

— Так я и думала! — И уже тише добавила: — Что с тобой? Ты как будто не с нами.

Лорел подняла глаза и целую секунду не могла вспомнить, какой впереди урок.

— Все хорошо, — с досадой ответила она, — просто задумалась.

Челси внимательно пригляделась к ней и недоверчиво вскинула бровь.

— Как скажешь…

Тут их догнал Дэвид. Челси пошла на свой урок, а Лорел попыталась уйти вперед. Он поймал ее и притянул обратно.

— Где пожар, Лори? До звонка еще три минуты.

— Не называй меня так! — невольно огрызнулась она.

Дэвид захлопнул рот и больше ничего не сказал. Мимо сновали люди. Лорел подумала, что должна извиниться, но как? «Прости, Дэвид, я немного нервничаю из-за опухоли»?! Вместо этого она выпалила:

— Терпеть не могу прозвища!

Дэвид уже наклеил свою фирменную улыбку.

— Я не знал, прости. — Он взъерошил себе волосы. — Ты… А, ладно! Пойдем, провожу тебя до класса.

Теперь Лорел было неловко идти рядом с ним. Как только они добрались до кабинета, она торопливо помахала на прощание.

— Пока!

— Слушай…

Она обернулась.

— Что ты делаешь в субботу?

Лорел помедлила.

— Может, сходим все вместе на пикник, посидим у костра… Я знаю отличное место на пляже. Пойдут Челси, Райан, Молли и Джо, еще несколько человек вызывались…

Еда, песок и дым. Хуже не придумаешь.

— Сейчас еще холодно, плавать нельзя, ноты же знаешь, кого-нибудь все равно затащат. Будет клево.

Натянутая улыбка Лорел окончательно испарилась. Она ненавидела соленую воду. Даже душ не смывал соль с ее кожи — она словно бы впитывалась через поры. Когда Лорел последний раз купалась в океане (много лет назад), то несколько дней потом ходила вялая и сонная. К тому же купальник не скроет злосчастную шишку.

Лорел вздрогнула, представив, какой большой она станет через пару дней. Нет, идти нельзя.

— Дэвид, я… — Ей ужасно не хотелось его расстраивать. — Не могу.

— Почему?

Она могла сказать, что должна работать в магазине (почти каждую субботу Лорел помогала отцу), но врать Дэвиду было противно.

— Просто не могу… — буркнула она и ушла в класс, не попрощавшись.

К утру пятницы бугор вырос до размеров теннисного мяча. Лорел даже не стала смотреться в зеркало — она его чувствовала.

Тут никакая футболка не поможет.

Лорел откопала в шкафу пушистую кофту, которая немного маскировала шишку, и до самого выхода из дома просидела в комнате. Затем слетела по лестнице, крикнув родителям: «Доброе утро! Пока!» — и убежала в школу.

День тянулся бесконечно. Бугор теперь горел постоянно, а не только от прикосновений. Он занимал все ее мысли, преследовал, как непрерывный звон в ушах. За обедом Лорел ни с кем не общалась и корила себя за это, однако ни о чем, кроме шишки, думать не могла.

К концу последнего урока она ответила неверно четыре раза, хотя каждый новый вопрос был легче прежнего — сеньора Мартинес словно пыталась дать ей возможность исправиться… Впрочем, с тем же успехом она могла спрашивать на суахили. Как только прозвенел звонок, Лорел выскочила из-за парты и первой ринулась к двери, пока никто не успел ее окликнуть. И пока сеньора Мартинес не спросила ее, почему она так ужасно отвечала.

Лорел увидела, что Дэвид и Челси болтают возле ее шкафчика, и пошла в другую сторону, надеясь, что они не обернутся и не узнают ее со спины. Выйдя из школы, она пересекла футбольное поле и остановилась, соображая, куда идти. Ее преследовал страх: «Вдруг это рак? Рак просто так не уйдет. Надо сказать маме».