Журнал «Если» - «Если», 2004 № 9

— Ничего другого мне в голову не приходит.

— Наверное, в инструкции что-нибудь есть на этот счет…

— Нет, в инструкции ничего не говорится про летающие шарики, — Никольский задумался, — да и про нелетающие тоже.

Пришелец снова вытянул руку, и шарик плавно опустился на его ладонь. Он сделал два шага вперед и протянул шарик Никольскому. Тот отпрянул. Спецназовцы напряглись.

— Что вы отпрыгиваете, как будто он вас съесть хочет! — прошипел Тамаев. — Берите, это же подарок. Наверное, совесть проснулась.

— А вдруг шарик радиоактивный?

Тамаев повернулся к техникам, стоявшим поодаль, и указал на шарик. Те покачали головами — приборы никаких видов излучения не обнаружили.

— Берите, это безопасно, — шипел Тамаев. На самом деле он боялся, что существо предложит взять шарик ему самому.

Никольский несмело вытянул правую руку ладонью вверх. Пришелец положил шарик ему на руку и жестами заставил сжать руку в кулак. Шарик был удивительно тяжелым и холодным. Инопланетянин немного отошел и замер.

— Ну и что теперь? — сказал Никольский и разжал руку. Шарик лежал на ладони и переливался разными цветами.

— Что вы чувствуете? — спросил Тамаев.

Никольский посмотрел на Тамаева, шарик тут же сорвался с места и ударил Тамаева в лоб.

— Блин… — только и успел сказать Тамаев.

Бойцы спецназа вскинули оружие.

— Знаете, — воскликнул Никольский, — шарик следует за моим взглядом!

Он поднял голову, и шарик послушно взмыл в небо.

— Как это… — сказал Тамаев, потирая лоб.

Никольский повернулся к нему, шарик стремительно помчался к Тамаеву.

— Не смотрите на меня! — заорал Тамаев.

Никольский отвел взгляд, шарик полетел в сторону.

— Он следует за моим взглядом, — повторил Никольский, я могу им управлять, только это не просто, он двигается по инерции, и приходится постоянно его останавливать. Как будто на него не действует ни притяжение, ни трение…

— Интересно. Ну, теперь скажите ему что-нибудь на его языке.

— Что вы имеете в виду? — спросил Никольский, безуспешно пытаясь заставить шарик висеть неподвижно в воздухе. Тот вертелся и от малейшего движения зрачков отлетал прочь.

— Нарисуйте с помощью шарика что-нибудь в воздухе.

Шарик принялся описывать круги, треугольники и квадраты. Управлять шариком получалось все лучше. Никольскому даже удалось изобразить нечто вроде человеческой фигуры. Пришелец неподвижно стоял. Видимо, наблюдал за манипуляциями Никольского. Наконец Никольскому надоело вертеть головой, шарик остановился, покачиваясь.

— Что я должен теперь сделать? Чего оно хочет? Оно же видит, что мы разумны, — сказал Никольский.

— Не знаю, — пожал плечами Тамаев. — Видимо, ждет, что вы научитесь его языку.

Пришелец вытянул руку — на его ладони появился еще один шарик, точная копия первого. Тамаев сжался от страха. Неужели второй шарик подарят ему? И до конца жизни его вместе с шариком будут держать в лаборатории и изучать? Он начал прикидывать, как бы сбежать от щедрого пришельца. Но пришелец не стал одарять Тамаева. Управляемый пришельцем шарик подлетел к шарику Никольского и коснулся его. Подаренный Никольскому шарик сразу же засветился ярко-желтым цветом. Никольский неуверенно пошевелил им. Шарик полетал из стороны в сторону, но продолжал оставаться желтым. Тогда Никольский попытался, в свою очередь, заставить свой шарик коснуться шарика пришельца — но тот отлетел и поднялся чуть выше.

— Попробуй теперь коснуться его шарика своим шариком, — подсказал Тамаев.

— Знаю, я и пытаюсь, — Никольский изо всех сил вертел головой. — Только он постоянно уворачивается.

Шарики выписывали в воздухе сложные фигуры. Наконец Никольскому удалось подвести свой шарик к блестящему шарику чужака и коснуться его. Тот вспыхнул желтым. И тут же пожелтевший шарик пришельца бросился догонять шарик Никольского. Никольский отчаянно вертел головой и дико вращал глазами, но не прошло и минуты, как после столкновения шарик Никольского снова пожелтел. Пришелец отвел свой шарик подальше.

— Мне что, опять за ним гоняться? — возмутился Никольский. — Он что, издевается над нами? Что за шутки? Мы серьезно вступаем в контакт, выражаем готовность нашей цивилизации к обмену знаниями, а пришелец решил поиграть!

— Наверное, это ребенок, — предположил Тамаев.

— Хороша цивилизация, где дети водят космические корабли!

— Может, он угнал корабль, а теперь носится по планетам и дразнит аборигенов.