Марина Дяченко - Преемник

Женщина во дворе нахмурила брови:

— Господин… Может быть, принести воды?

Он покачал головой:

— Нет… Спасибо. Я сейчас уйду — только отдохну вот…

Она кивнула и скрылась в доме — а ведь он «отдыхает» уже не один час, она не могла не заметить… Впрочем, всё равно. До вечера есть время, и можно спокойно прислониться к стволу, прикрыть глаза и хорошенько повспоминать…

И слушать голоса её правнуков. Той единственной женщины, которая…

Сухой смешок внутри головы. И сразу же — тяжёлый взгляд.

(Ты мог бы обладать ею. Ты дурак, ты сам так выбрал.)

Старик решил не отвечать — ребятишки увидят, что он разговаривает сам с собой, и испугаются.

(Теперь ты видишь, что кругом проиграл. Ну как, дать тебе последнюю попытку? Откроешь мне дверь? Впустишь?)

— Чего ради? — спросил он шёпотом. — Что ты можешь мне предложить? Мне уже ничего не нужно…

Смешок.

(Ах да. Ты сам себе господин… Тебе не нужно — и ты не нужен, Руал. Новый Привратник скоро встанет у двери.)

Долговязая девчонка гонялась по двору за своим братом — тот отобрал у неё… что-то отобрал. Наверное, ленту.

— Как же так? — спросил он, едва шевеля губами. — Тебе ведь нужен маг, лишённый могущества? Маг и не маг? Я?

Тот, кто смотрел на него из бездны, хохотнул.

(Ты не нужен.)

— Зачем же ты говоришь со мной? — удивился Руал.

Девчонка наконец настигла обидчика и повалила его на землю, пытаясь выдернуть из кулака ярко-зелёный атласный лоскуток. Пухлый пацанёнок, наблюдающий за свалкой, задумчиво подобрал валяющуюся в траве падалицу. Вытер о полу, задумчиво укусил, скорчил кислую гримасу; запустил яблоком в дерущихся, норовя попасть в брата.

(Ты — мой родич, Руал. Я ненавижу тебя — но ты один меня слышишь. Всё, что есть у тебя сегодня — мой подарок.)

— У меня ничего нет, — Руал пожал плечами.

(Твоя долгая жизнь. Твоя сила. Всё это — я. Ты несёшь меня, ты отягощён мною, как самый светлый день бывает отягощён предстоящей ночью.)

Ему вдруг сделалось холодно. От сырой земли потянуло гнилым, промозглым ветерком.

— То, что ты несёшь этому миру, — спросил он медленно, — это ночь?

(Ночь — сейчас.)

Руал передёрнулся от чужого страстного напора, проникшего в его сознание вместе с этими словами.

(Ночь — сейчас. Будет день. Ты глуп. Ты боишься… Кто боится темноты, тот никогда не поймёт света. Что выиграли живущие от того, что ты не впустил меня? Что отказал мне и обманул мои надежды? Что выиграл ты сам? Эта твоя жизнь… Ты муравей, ползущий по яблоку. Я познаю вечность, думает букашка. Яблоко круглое… бесконечный путь. Ты бесконечно ничтожен и бесконечно велик, потому что несёшь частицу меня.)

— Ты нескромен, Пришедший Извне.

Смешок.

(Мы скоро увидимся, Руал. Увидимся воочию.)

Его снова передёрнуло. И тело его, и разум помнили пережитый когда-то ужас.

(Не бойся. Просто будь готов.)

Девчонка наконец-то отвоевала свою ленточку; давешние противники теперь мирно договаривались о правилах метания костяной биты. Пухлый мальчишка начертил в пыли кривую линию; совсем маленьких пацанёнок сосал палец, наблюдая, как сестра его втыкает в землю длинные тонкие щепки.

Руал пересилил себя. Поинтересовался с усмешкой:

— А что же твой Привратник?

(Да. Да. Он скоро созреет. От него отвернулись, его предали, его прокляли… Как когда-то тебя.)

— Ты ищешь отторгнутых, — пробормотал он раздумчиво. — Тебе нужны озлобленные…

(Не озлобленные. Свободные.)

— Я ведь хотел ещё и мстить.

(Это тоже.)

— Не понимаю, — теперь он расслабился, закинув ногу на ногу. — В мире полно сволочей, готовых впустить тебя и без весомой на то причины… И задаром, просто от скуки. А?

(Ты думаешь, это всякому под силу?)

Руал усмехнулся, оценив чужое возмущение:

— А разве нет?

(Ты не смог.)

Дети по очереди швыряли костью в частокол из щепок — пухлый мальчишка был точнее и удачливее всех, брат его всё время заступал за линию, а девчонка всякий раз шумно уличала его. Маленький пацанёнок задумчиво слюнявил пятерню.

— А он, — шёпотом спросил Руал, — этот новый Привратник… Он сможет?

Будто ветер прошёл по верхушкам деревьев; в траве застучали упавшие яблоки, и дети прервали игру ради свалившегося на них лакомства.

(Он сильнее тебя. Он наследник Фагирры и Луаяна. Он Прорицатель по праву. Он наказан без вины, предан и проклят. Он свободен и зол… Он станет мною, и силы наши сольются.)

На пороге дома показалась темноглазая женщина; мельком глянула на сидящего под деревом старика, утёрла слюни младшему мальчишке, позвала остальных обедать. Долговязая девчонка заупрямилась и получила несильный, но решительный и звонкий шлепок.