Лу Кристина Array - Последнее пророчество

"Первородный, почему ты не забрал меня?"

Глубокий стон вырвался из груди. Будто все эти годы, вся горечь, что накопилась в ней, вышла наружу. Странная штука память. Когда тебе очень больно, чтобы добавить тебе страданий, она подкидывает все новые и новые воспоминания…

Луаксана пошевелилась на своей койке. Как же у нее болело в груди. Сколько можно? Сколько душа может вместить боли? Она снова сделала ошибку, позволив привязаться к своему взводу. Этого делать было нельзя. Теперь она это понимает.

Тук- тук-тук.

Дверь казарму распахнулась, и в помещение хлынул поток яркого света. Топот тяжелых армейских ботинок заставил поднять голову и посмотреть, кого нелегкая принесла. Неожиданно Луаксана подскочила, приложив пальцы к виску.

- Полковник Лангкоу, - произнесла она, становясь по стойке "смирно".

Он посмотрел на нее. Она знала, как сейчас выглядит: усталое лицо, искаженное горем, волосы на голове растрепаны, кожа, точно белое полотно, а зелено-голубые глаза потухли. Еще недавно они горели, были полными жизни, а теперь…

- Вольно, сержант, - приказал он, Луаксана позволила себе расслабиться, - садитесь.

Она медленно опустилась.

- Все переживают, когда умирают друзья. Мы ведь люди.

- Мы солдаты спецвойск…

Полковник кивнул.

- Да. - Он выдержал паузу. - Тебе повезло, Деландри. Остаться в живых и, более того, без единого ранения!

- Какое тут везение, полковник? - с усмешкой спросила она, - они все мертвы, а я нет. Я даже не знаю, как там себя чувствует сержант Уилкокс.

Тогда, десять дет назад, у нее тоже не было ни единого ранения, хотя весь ее Род погиб. Она осталась одна. Странная штука судьба. Последняя Варлау…

- Она жива, ты хорошо постаралась, - он помолчал, - скажи, ведь ты училась на медика?

Луаксана кивнула. "Благословленных" она редко лечила, но вот ребят из других взводов за эти пять лет вырвала из лап смерти много, а некоторых не раз… и не два.

- Я не закончила… не успела, - послышалась горечь в ее голосе.

Полковник больше не стал ничего спрашивать. Он и так задавал запретные вопросы.

- Ты можешь навестить Уилкокс.

- Хорошо.

Луаксана мяла руки, нервы были на пределе. Где эта грань, что, перейдя ее, уже ничего не замечаешь, ни жизни, ни смерти… Эта грань - Чауни Уилкокс. Умрет она, тогда…

- Я думаю, ты должна знать, - Луаксана оторвалась от своих пальцев и подняла глаза на полковника, тот сразу заерзал рядом с ней, - сегодня был бой с элитными войсками вакторианцев.

- Это работа для Смертников.

- Так получилось, что вакторианцы высадились в двух местах. Пришлось послать вас. Вы должны били справиться.

- Мы люди, полковник, а не монстры, которые могут сдержать ораву крутых вакторианцев.

- Смертники тоже люди. Они не сами выбрали себе такую судьбу.

Луаксана вновь стала мять руки. Она знала все, и про Смертников и про элиту войск вакторианцев.

- Я хочу показать тебе кое-что.

Он подал ей два листа бумаги. Деландри быстро пробежалась взглядом по ним и удивленно посмотрела на Лангкоу.

- А как же "Благословленные"?

- Их больше не будет.

- Теперь значит мы "Отверженные"? - он кивнул, - а что за рота?

- Немчинова, 15193, командир Энн Шенно. Может, вы принесете им хоть чуточку везения "Благословленных"?

- Везения больше нет, полковник. Оно погибло вместе с моим взводом.

Он ничего не сказал, только посмотрел ей в глаза и встал. Луаксана тоже поднялась.

- Когда?

- Как только поправится сержант Уилкокс. На поле боя ты хорошо ее починила. Полежит денек-другой в регенерационной камере и будет как новенькая.

Он уже зашагал к двери, как его остановил голос Луаксаны.

- "Отверженные" на Джибаре?

- Нет, Луаксана, - он впервые назвал ее по имени, - не на Джибаре. На Асворде.

Полковник протянул ей руку. Она слегка пожала ее.

- Удачи.

- Она нам понадобится.

Когда же Лангкоу ушел, Луаксана опустилась обратно на койку. Стало снова темно, снова тишина стала оглушать. Правая рука сжимала приказ о переводе. Теперь она одна из "Отверженных".

Луаксана постучала в дверь. Раздался голос Чауни, и она вошла. В палате было светло и приятно. Для выздоровления очень даже подходящая обстановка. На больничной койке полулежала Чауни. Она была бледна, а кое-где красовались синяки, которые благополучно заживали. Утреннее солнце играло в светло-русых кудрях девушки, но в глубине ее глаз застыла тоска. И от этой тоски не было лекарства ни у военных медиков, ни у нее, Луаксаны. Первородный, как бы она хотела, чтобы все это показалось сном. Просто проснуться по сигналу подъема и оказаться рядом с "Благословленными". Да только этому не бывать. Вчера она присутствовала на похоронах. Теперь у нее появился маленький пузырек с землей…