Максим Субботин - Пламя теплится

«А вдруг обозналась? А вдруг показалось?»

– Они ушли? – спросила она. Сказать по правде, Марна и сама не верила в такую возможность, но молчать и дальше становилось все тяжелее.

Шивера не ответила, она неотрывно всматривалась в темноту, плавно переступала с ноги на ногу, вслушивалась. Но, несмотря на всю настороженность, следующую атаку она отбить не смогла. Их было трое, и вынырнули они почти одновременно. Кусок цепи изогнулся змеей и устремился навстречу одному из чудовищ. Удар был такой силы, что тварь, визжа, рухнула, как подкошенная.

– Грайверы… – одними губами прошептала Марна.

Подобное существо, но значительно меньшего размера и с серой кожей, она видела всего единожды. Да и то – мертвым. С множеством огнестрельный ранений, без руки и обезглавленный тот грайвер казался сейчас сущим младенцем по сравнению с набросившимися на Йарику тварями. Размером с человека, но не какого-нибудь хилого доходягу. Под черной кожей перекатывались бугры мускулов. Когти, которые изначально предназначалась для разрывания могил, и потому были короткими, теперь не уступали серпам шиверы, а то и превосходили их. Острые иглоподобные зубы больше подошли бы вампиру из древних сказаний. Неизменным остался лишь длинный язык.

Какая сила сделала из и без того ужасных существ еще более отталкивающих и смертоносных созданий, оставалось лишь гадать. Однако рассуждать времени не было.

Обе твари наседали на шиверу. Прижатая к земле, она держалась лишь благодаря эффектам трансформации. Сыплющиеся на нее удары уже давно бы убили обычного человека, разорвали его на части. Но кожный покров, который обрел твердость камня, все еще отводил смерть.

Марна бросилась к оброненному камню. Сейчас он показался ей неоправданно маленьким и легким. Подняв, она что было сил, запустила его в голову ближайшей твари. Снаряд не долетел до цели совсем чуть-чуть – врезался в плечо грайвера. Тот покачнулся, поднял голову. В его болезненных, налитых гноем глазах, женщина увидела свою смерть.

– Нет! – раздался протяжный мужской крик. – Нет!

Марна искоса взглянула на раненого. Рядом с ним сидело еще две твари. Одна из них пребывала в нерешительности, переводя взгляд со скорчившихся у стены девчонок на шиверу. Другая вгрызалась в ногу мужчины. Его крик поднялся почти до визга, а потом оборвался еле различимыми умоляющими всхлипами. Пальцы несчастного скребли по камню, но итогом этого были лишь сорванные ногти.

«Игра, это была всего лишь игра», – подумала Марна, отступая назад. Теперь ей окончательно стало ясно – никакого шанса не было с самого начал. Твари просто играли с ними. Даже нанесенные шиверой ранения вряд ли причинили им серьезные неудобства.

Потревоженный камнем грайвер, оставил Йарику и направился к своей обидчице. В его движениях не было спешки и от этого становилось еще страшнее. Марна вжалась спиной в стену. Какой-то камень больно ткнулся в лопатку. Тварь подобралась почти вплотную, присела. Когти скрежетнули по полу. Длинный язык выскочил из раскрытой пасти, коснулся ноги женщины. Марна инстинктивно дернулась. Грайвер с силой впечатал ее в стену. Боль от впившегося в лопатку камня выбила из легких воздух.

Марна открыла рот, захрипела. Словно того и ожидая, тварь поднялась, уперлась руками-лапами о стену возле головы женщины. Оскаленная пасть замерла в каких-то нескольких сантиметров от ее лица. И без того лишенная возможности дышать, Марна словно с головой погрузилась в свежераскопанную могилу. Перед глазами все поплыло. Последнее, о чем она успела подумать перед тем, как потерять сознание:

«Закери, я иду к тебе…»

Дезире перестала чувствовать собственное тело, перестала ощущать окружающий мир. Она уже ничего не слышала. Даже малышка Ани пропала, отдалилась.

Зато течения эмоций захлестывали. Они смешались и превратились в бушующую пучину, которая старалась утащить на дно, свести с ума. Девушка пыталась отгородиться от боли, страха и голода, что довлели над ней, становились ее сутью. Если еще недавно ей удавалось хоть как-то сдерживать обрушившийся на нее поток, то теперь он сминал волю и разум. Прежние корчи не шли ни в какое сравнение с теми, что пришли им на смену. Если физическая боль стала тише, то паника лишь сгустилась. Она тисками сдавливала разум, вцеплялась в него мельчайшими невидимыми крючками, раздирала на части.

Дезире плавала в пылающей пустоте и кричала. Именно она сейчас испытывала нестерпимый голод, от которого внутренности наполнялись едкой кислотой. Именно она бросалась на вожделенную добычу и впивалась в теплую, еще живую плоть, наслаждалась живительным током крови. Она билась в конвульсиях, моля о скорейшей смерти. Она не сдавалась и боролась, отводя смертоносные удары, и она же била, кромсала, норовя пробить защиту с виду хрупкого существа. Она подкрадывалась к двум скорчившимся комкам еще нетронутой плоти – напряженным и перепуганным, и она же больше всего мечтала о том, чтобы слиться со стеной, сделаться невидимой, обратиться бесплотным духом…