Мэтт Бронливи - Орден дракона

— Поначалу мне казалось, что узор на обложке — просто элемент декора и не несет никакого смысла. Теперь я понял, в чем дело. А вы?

Чарли приподнял обложку так, чтобы ее видели все, в том числе Эйприл. Она заметила первой.

— Колофон! Концовка! Половина того, что воспроизведен в Библиотеке Конгресса!

— Что? — удивленно переспросил Чарли.

— Марка печатника,— объяснил Август.— А именно — Фуста.

— Кого?

— Ну, человека, помогавшего Гутенбергу печатать книги.

— Я ничего не вижу,— вздохнул Чарли.

— Непонятно, зачем понадобилось украшать этим дневник,— пробормотала Эйприл.

— Чтобы подсказать, где искать дальше. Видите «X» в этой точке?

— Да объяснит мне наконец кто-нибудь, что все это значит?! — чуть ли не в слезах взмолился Чарли.

— Подними обложку так, чтобы она располагалась вертикально,— попросила Эйприл сына.

Чарли поставил кожаный переплет на стол.

— А теперь постарайся не обращать внимания на орнамент — на цветы, листья, квадратики и кружки, словом, на всю эту ерунду. И посмотри внимательно, где-то в середине должна быть буква. Причем она пересекает переднюю и заднюю стороны обложки.

Чарли прищурился.

— Вижу! — воскликнул он. — А что означает эта здоровая «X»? — спросил он, и на лице его было написано искреннее любопытство.

— Этот символ использовал человек по имени Йохан Фуст,— объяснила Эйприл.— Он давал Гутенбергу деньги на печатание Библии. Вообще-то «X» — это греческая буква «хи». Этим символом Фуст как бы хотел сказать: «Смотрите, и мой труд вложен в книгу».

— Лучше бы вместо нее ягуара нарисовал. Было бы здорово!

— Ладно. Не хочется прерывать ваши интересные рассуждения, но мы должны двигаться дальше,— сказал Август.

— Какой ты скучный, пап!

— Может, объяснишь сыну, Эйприл, что наши жизни подвергаются опасности?

— Почему бы тебе самому это не сделать?

Август одарил бывшую жену укоризненным взглядом и обернулся к Чарли.

— Наши жизни в опасности,— произнес он.

— К чему разговоры, пап? Лучше скажи, что дальше.

— Раскрой обложку.

Чарли перевернул кожаный переплет и осмотрел то место, где страницы были оторваны от корешка. Из щели торчала бумага другого цвета. Чарли запустил туда пальцы.

— Тут что-то есть.

— Осторожнее. Это «что-то» так долго хранилось, что можно ненароком повредить его.

Чарли стал медленно вытягивать пальцы.

— Делаю вид, что играю в игру под названием « Операция », но только если я допущу ошибку, вместо тревожного сигнала может получиться так, что все мы умрем.

Лицо у Эйприл исказилось.

— Не говори так. Звучит слишком мрачно.

— Зато точно,— заметил Август.

Чарли вытащил руку, и все увидели, что между указательным и средним пальцами у него зажат тонкий листок свернутой в несколько раз бумаги. Он положил листок на стол и осторожно развернул.

— Десятое изображение,— прошептал Август.

— Похоже на какую-то карту,— сказал Чарли и провел пальцами по извилистым линиям на древней бумаге.— А для чего здесь дырочки?

Август улыбнулся.

— А ну-ка, поднеси к иллюстрациям и подержи прямо над ними.

Чарли повиновался, и уже через секунду дивился тому, что иллюстрации совпадают с пустыми местами на карте.

— Думаю, пазл мы составили,— провозгласил Август.— А вот загадка так и осталась неразгаданной. У нас есть карта, но чего именно? И для чего?

Эйприл подошла к ним и тоже какое-то время смотрела на карту.

— А что, если проследить линии, идущие от каждой иллюстрации? Большинство из них обрывается, заканчивается ничем. А вот линия, идущая от изображения Сигизмунда, ведет прямиком к… Так, что это у нас?

В центре карты виднелось два круга с еле различимыми пометками внутри.

— Чарли, потри, пожалуйста, аккуратно эти круги. Ничего не прощупывается?

Мальчик осторожно поводил пальцами по листку, такими легкими и осторожными движениями, точно гладил по спинкам тарантулов.

— Прощупывается. Но едва-едва. Какие-то мелкие рубцы на бумаге.

— Это рисунки, путем притирания скопированные с монеты. Уверен, здесь их больше, чем два,— сказал Август.

Он оторвал взгляд от монеты и перевел его на короля.

— Я думал, это портрет императора Сигизмунда. Наверное, я ошибался. Упустил кое-что из виду. Посмотрите на его глаза.

— Одного глаза нет! — хором воскликнули Эйприл и Чарли.

— Никакой это не император Сигизмунд,— заявил Август.— Это Ян Одноглазый, он же Ян Жижка, великий полководец армии гуситов. «Жижка» означает «один глаз». Он был так знаменит и почитаем, что после смерти с него содрали кожу, обтянули ею барабан и боем этого барабана созывали людей на битву.