Трой Деннинг - Вызов

Первой пришла в себя Вала.

– Великий! – крикнула она, доставая меч, и шагнула вперёд. – Что ты…

– Стоять! – рявкнул Мелегонт, взглянув через плечо. – По праву Клятвы Бодвара я приказываю тебе подчиниться!

Женщина заскрежетала зубами, но остановилась, опустила клинок и жестом приказала своим людям не вмешиваться. Когда Мелегонт снова повернулся к Галаэрону, его глаза уже светились фиолетовым, а клыки были длиннее, чем у гадюки.

– Ну, так ты знаешь – что я такое? Уже набрался храбрости?

– Д-д-да, – только и смог выдавить Нихмеду. Как и большинство наземных эльфов, он боялся дроу не меньше, чем ненавидел их, и судьбы худшей, чем стать живым мертвецом, служащим вампиру-дроу, он и представить себе не мог. – Дай мне только достать меч…

Мелегонт снова ударил Галаэрона о стену.

– Так не пойдёт, – улыбнулся он. – Но я дам тебе выбор.

Вампир протянул за спину ладонь и приказал:

– Чёрный меч!

Вала перевернула свой, рукояткой вперёд, но не решилась отдать его.

– Что ты собираешься делать?

Мелегонт пристально посмотрел на неё, наполнив всю комнату чудовищным треском костей, вывернув шею куда сильней, чем это казалось возможным. – Ничего такого, на что бы мне ни давала права Гранитная Башня.

Вала опустила голову и вложила рукоять в его ладонь. Вампир ещё некоторое время смотрел на неё, а потом сунул ледяной эфес в левую ладонь Галаэрона.

– Я предоставляю тебе выбор, эльф, – произнёс он, схватив лезвие и подведя его кончик под челюсть Нихмеду. – Ты можешь служить мне, а можешь не служить – решай.

Галаэрон знал, что ни один вампир не предоставит ему возможности убить себя, а ещё он знал, что это вполне в стиле дроу – дать шанс, а потом всё оставшееся время насмехаться над его трусостью. Он поднял подбородок и дёрнул чёрный клинок вперёд, проведя лезвием по горлу и груди Мелегонта.

Стекло прошло сквозь мага, словно тот был не плотнее дыма. Вампир улыбнулся и вырвал меч из руки Галаэрона.

– Трус, – сказал он, возвращая оружие Вале, и прижал голову пленника к стене.

Эльф пытался вырваться, но демон-дроу был слишком силён. Мелегонт опустил голову и Галаэрон почувствовал, как два холодных клыка пронзают его горло.

– Нет! – крикнул он, ударив вампира коленом в пах, но даже это не помогло отбиться от демона. По шее Галаэрона разбегался холод, от которого тот потерял способность двигаться, после чего Мелегонт отстранился. На его подбородке медленно застывали две струйки крови, а глаза светились неистовым голодом.

– Чувствуешь страх? – требовательно спросил он. – Откройся ему, Галаэрон, овладей им.

А Нихмеду и не надо было ничему открываться. Страх буквально струился по его жилам. Он чувствовал его пустым желудком, вздымающейся от тяжёлого жаркого дыхания грудью, он слышал свой страх в участившемся пульсе и в вопле, зарождавшемся в горле.

Крик уже почти сорвался с его губ, когда Мелегонт зажал ему рот.

– Кричать нельзя, Галаэрон, – Лицо мага становилось нормальным, острые уши исчезали под копной тёмных волос, а дугообразные брови распрямились и снова стали густыми. – Ты не должен кричать, а не то нам не поздоровится, когда явятся фаэриммы.

Эльф оттолкнул Мелегонта. Маг, уже выглядевший как человек, пролетел через всю комнату и врезался в противоположную стену.

Нихмеду всё же удалось сдержать крик, и волшебник одобрительно кивнул.

– Хорошо. А теперь используй её Галаэрон. Используй внутреннюю силу, чтобы сотворить заклятье.

– Да ты рехнулся! Единственное, для чего я её использую – это чтобы убить тебя!

Галаэрон вытащил свой меч, и Вала со своими людьми тут же оттеснила его от Мелегонта.

– Да не так, эльф! – голос мага стал жёстким и властным. – Ты преодолеешь свой страх или станешь его рабом?

Что-то в голосе волшебника отрезвило Нихмеду. Он коснулся шеи в том месте, куда его укусил вампир и нащупал только гладкую кожу.

– Давай, Галаэрон! – требовал Мелегонт. – Твори заклятье!

Начав, наконец, понимать, что происходит, эльф выронил меч и сделал серию таинственных жестов, которые завершил, прижав ладонь к уху. Страх не испарился, как Нихмеду того ожидал, вместо этого он, догорая, пронёсся по телу и исчез во тьме под ногами, оставив после себя ломоту в костях.

Галаэрон проделал жесты, необходимые для второй части заклятья. Когда он начал тереть бровь, боль в теле превратилась в холод, сковав мучительным оцепенением, зародившимся в ногах и пронзившим плоть, словно ледяная молния.