Ариадна Везувиан - Поликсена

- Пошли, - согласилась я, взмахивая крыльями. - Точнее, полетели.

Посольство.

Если только империалисты развяжут агрессивную войну, мы вместе с народами всего мира непременно сметем их с лица земли!

Выступление на приеме в посольстве Советского Союза в Китае по случаю 5-й годовщины подписания Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи между Китаем и Советским Союзом.

Полет обратно императренок перенес гораздо легче и даже начал получать удовольствие от процесса. Как он мне сам потом жаловался, если бы не синяки от моих лапок, это можно было бы назвать самыми счастливыми минутами его жизни.

За столько прожитых лет я так и не смогла понять этот феномен под кодовым названием "Полет - иллюзия свободы". Многие завидуют свободе птиц, не понимая, как устает грудь8 от долгого полета, как они зависят от воздушных потоков и как дома их тюкают жены. Причем, в отличие от людей, в прямом смысле.

Свобода - это не физические рамки, а внутреннее состояние. Если его нет, то никакие крылья не смогут помочь.

Во дворце царило нездоровое оживление, слуги носились по коридорам с крейсерской скоростью, то ли работая, то ли имитируя бурную деятельность… Одно то, что несущая корзину с тряпками служанка чуть меня не задела говорит о многом. Не успели мы поймать кого-нибудь, чтобы спросить в чем дело, как прибежало ходячее расписание и невзирая на чины потащило переодеваться. Бедняжку, наверное, уже совсем загоняли раз он не побоялся схватить дракона за руку.

Нас с императренком рассовали по разным комнатам и принялись прихорашивать. Наконец-то мне сшили одежку по росту… Местный кутюрье, когда меня впервые увидел явственно спал с лица, а Тэр, чтобы усилить впечатление, ласково пообещал размазать его по стенке, если в этом наряде невозможно будет сражаться. Поверил. Хотя, на его месте я бы тоже поверила, очень уж убедительным может быть дракон при желании.

Растопырив руки я терпеливо ждала пока меня завернут в эти чертовы тряпки. Вот честно, если бы не ширина этих полотнищ и отдаленное сходство с обычным халатом, подумала бы, что из меня мумию сделать хотят. Даже цвет тот же, снежно-белый. Тэрер было попытался вякнуть что-то против на стадии разработки, но это же мое тело, а цвет ведьм был всегда нейтрально-серым, плюс дух света в качестве сожителя… Прибавлять к такому сочетанию еще и красный категорически не хотелось, пришлось дракону перебиться вставками бордового цвета.

Получившие в свое распоряжение человеческое - относительно - тело и вверив ответственность в моих хрупкие - относительно - ручки эти вроде как боги стали вести себя совершенно по-мальчишески. Требование "вкуснятин и мультиков" это еще куда не шло, но каждый из них считал своим долгом комментировать любое мое решение в котором они могли заметить хотя бы тень сомнения. Спорить по поводу и без уже стало для них дурной привычкой, пару раз чуть не закончившейся полномасштабной войной во внутреннем мире. Для меня, дитя изначального хаоса, одного из столпов порядка (ма-аленького такого столпика) и приверженки вечной тишины это было несколько даже болезненно.

Обычно ведьмы не спорят… Слияние между носителем и духом проходило на гораздо более глубоком уровне, что делало нас единым существом. Обычно у ведьм нет нужды кричать на кого-либо, мы всегда можем прийти к компромиссу, причем в последствие окажется, что мы были правы и оппонент не зная этого, поступил как надо нам. Но эти двое о таком "сложном" слове даже слышать не желали и получали от этих разборок истинное наслаждение.

Мне остаются лишь отчаянные попытки игнорировать это безобразие.

Пока я размышляла о превратностях судьбы, меня упаковали как большой подарок в оберточную бумагу, даже бантик завязали и попытались меня накрасить… Эти жалкие попытки Люс пересек на корню. Уж насколько мальчики ненавидят косметику в моем "родном" мире, но здешнюю штукатурку и вовсе терпеть не собираются. Впрочем, с украшениями проблем не возникло, Тэрер высунулся откуда-то из солнечного сплетения и невозмутимо занял место шарфика.

Любезно улыбнувшись опешившим служанкам, что в исполнении дракона выглядело впечатляюще, мы вышли в коридор. Мисао в соседней комнате ощущался отчетливо, а уж неподдельная радость из-за моего отсутствия в момент переодевания вызвала некоторую даже неловкость. Совсем мальчика запугала.

Длинный, ниспадающий до самого пола подол хакама, лежал такими красивыми складочками, что и мне, и Люсу шевелить его совершенно не хотелось. Ну, я-то понятно, вообще двигаться не люблю, а дух света - эстет проклятый, в бытность свою лордом даже преступников на воротах вешал в определенном порядке.