Вероника Иванова - Охота на ведьм

Что в итоге? Долгие годы небытия. Нет, теперь все будет иначе! Никакой спешки. Пять дюжин монахинь — это немного, но если применить их с умом, все получится как нельзя лучше. Сначала надо заполучить барона с его селянами, а потом двинуться на соседей. Или попробовать стравить их между собой?

Эрхог провела тонким пальчиком по губам, задумываясь.

Стравить… А что, это идея. Когда на поле боя столкнутся две армии, обе равно рассчитывающие на поддержку одного и того же предателя, трупов будет много, только и успевай их поднимать! А когда в дело вмешаются восставшие мертвецы, непременно начнется паника и прочие штуки, приносящие так много удовольствия заинтересованному наблюдателю.

Что ж, пора готовить зелья. Много зелий, чтобы хватило на всех в округе. Конечно, можно было обойтись и без них, но тогда потребуется источник силы, а заманивать людей в лес к жезлу власти будет трудновато. Люди боятся смерти. Боятся настолько, что близость ее повергает любого человека в ужас, сковывающий тело и разум. Один на один колдунья справилась бы тогда с любым из магов, желающих ее уничтожить. Но все вместе, объятые одинаковым страхом… Они разделили его между собой, потому и победили. Нет, зелья действуют хоть и медленнее, зато надежнее и не требуют более никаких усилий. Мертвец встает сам, кто чуть раньше, кто чуть позже, разница невелика.

Эрхог усмехнулась, вспомнив о своих пленниках. Аббатиса должна была бы уже восстать. Еще на рассвете. Впрочем, в подвале аббатства нет никакого иного времени суток, одна только ночь. Колдунья не сомневалась, что инквизитор попробует справиться с женщиной, обретшей вторую жизнь, но из клетки его все равно никто не выпустит.

Где-то совсем рядом раздался крик. Кричало животное. Эрхог стукнула посохом о стенку кареты, приказывая кучеру остановиться, и прислушалась снова. Да, теперь отчетливо было слышно ржание. Должно быть, на лошадь напали дикие звери или случилось что-то подобное. Но вряд ли лошади ходят по имперскому тракту без седоков, а если всадник погиб…

Как рачительная хозяйка, Эрхог не могла себе позволить потерять ни одного тела, пригодного для создания мертвой армии, а потому, подобрав полы мантии, выскользнула из кареты и пошла туда, откуда раздавалось ржание. Впрочем, оно звучало недолго: не успела колдунья добраться до поворота дороги, как все звуки стихли.

В наступившей тишине хруст парчи способен был оглушить, и ничего удивительного не оказалось в том, что склонившийся над лежащей лошадью человек выпрямился и быстро обернулся, чтобы увидеть, кто к нему приближается. Впрочем, и Эрхог увидела больше, чем могла ожидать.

Женщина выглядела вполне живой, но разочарование, посетившее было колдунью, тут же развеялось прахом, потому что путешественница отчетливо напомнила об отражении в зеркале. Отражении прошлого.

Невысокая, изящная, но не хрупкая, стремительная, и все же с явно различимыми даже под дорожным костюмом чертами настоящего женского тела, темноволосая и темноглазая незнакомка заставила Эрхог взволнованно остановиться.

Вот оно! Тело, в котором не стыдно было бы повести в бой новые армии, обещающие стать победоноснее прежних. Сильное, молодое, пышущее здоровьем. Колдунья прикрыла глаза, благодарно поминая Мортис, а потом шагнула навстречу незнакомке. Та, разглядев одеяние аббатисы, если и успокоилась, то ненамного, видно, ее тревожило что-то помимо павшей лошади и странной встречи.

— Добрый день, дитя мое. Вы так бледны… Что с вами случилось?

Женщина ответила, пусть и неохотно:

— Моей лошади не повезло.

— Вижу, — участливо кивнула Эрхог. — Все живое в руках божьих.

Незнакомка оглянулась по сторонам, словно выбирая направление движения, и колдунья поспешила продолжить беседу:

— Вы куда-то спешите?

— Да, матушка.

— Позволите вам помочь? Я не могу воскресить это животное, но могу предоставить в ваше распоряжение свою карету.

— Это было бы…

Чувствовалось, что предложение фальшивой аббатисы пришлось как нельзя кстати, но все же женщина колебалась. До тех самых пор, пока Эрхог, лучезарно улыбаясь, не взяла ее под руку:

— Пойдемте, дитя мое. Я велю погонять лошадей изо всех сил.

Конрад хмуро посмотрел в окно на все быстрее светлеющее небо. Она не пришла, хотя обещала успеть, и это могло означать лишь одно: принц не принял предложения о сотрудничестве. Наверное, все и должно было закончиться именно так, ожидаемо, скучно и просто. Значит, сегодняшний день — последний? Хотелось бы провести его так, чтобы помнить даже в посмертье, да только не получится.