Наталья Бульба - Прогулка в бездну

Не знаю, о чем думали остальные: их лица были похожи на каменные изваяния, не позволяя мне почувствовать происходящее за их защитой. Но вряд ли они были столь бесстрастны, как показывали. Я помнила, насколько ценной была жизнь, когда мне был отмерен человеческий срок, но я еще не успела в полной мере осознать, как тяжело думать о конце, когда ты пусть и не бессмертен, но имеешь возможность жить так долго, что даже мысль об этом не укладывается в голове.

Вместо завтрака мы вновь увидели туманное марево, и нас осталось двое: я и Валиэль.

Я, обхватив подушку руками и стиснув зубы, забилась в угол на кровати. Эльф сидел на краешке и не сводил с меня своих изумрудных глаз, время от времени покачивая головой. Словно ощущая, как отчаяние подталкивает меня к тому, чтобы выпустить на волю скрытые силы, потому что страх за друзей начинал пересиливать доводы разума и не давал мне сил держаться.

Трудно сказать, сколько прошло времени (в этой вязкой тишине не то что ощущать бег мгновений, уходящих в прошлое, дышать было трудно), но портал раскрылся в третий раз.

Я дернулась навстречу воинам первой, чувствуя не только ответственность за принца, которого несмотря на его возраст продолжала воспринимать юным, но и невозможность остаться здесь одной. Но они выбрали не меня.

И все, что могло служить мне опорой в этом одиночестве, которое было страшнее самой смерти, – его улыбка и голос:

– Моя госпожа…

Александр

Несколько мгновений шока, когда вспышками мелькают всего несколько слов, самые главные из которых «мама» и «предательство». Но, слава стихиям, я успел удержать себя на грани, после которой теряется последняя возможность быстро и решительно действовать.

– Правитель Элильяр, знаешь ли ты о черной жрице что-то, что мне неизвестно, но способно пролить свет на происходящее?

На лице Саражэля восторг от моей наглости. Думаю, не стоит ему признаваться, что я начал говорить, и лишь потом задумался о последствиях.

Хорошо еще, что он отправил оборотня за дверь сразу после доклада.

А вот на лице самого правителя вместо удивления задумчивость.

Так что ответ однозначный – знает. А вот скажет или нет… предстоит узнать. Как только он взвесит выгоды и оценит, насколько мое знание сможет помочь мне решить его же проблемы. Не забывая и о том, что эти проблемы, в общем-то, уже стали и моими. И вряд ли догадываясь о том, что эти самые знания я могу получить и иным путем.

– Саражэль, я хочу, чтобы все участники этих событий как можно скорее оказались во дворце. Александр, отправь гонца к властителю с просьбой предоставить лучших лекарей.

Что ж… ответ понятен. И, похоже, дело опять же не в недоверии. А это значит, что чем быстрее я окажусь в своих покоях, тем меньше вопросов у меня останется. Да и коммандер меня явно заждался. Тем более что пока я окончательно не пойму, за какие ниточки дергать, предпринимать что-либо более опасно, чем ничего не делать.

– Я могу идти, мой правитель? – Мой голос ничем не выдал разочарования.

Впрочем, а было ли оно?! Если благодаря его недомолвкам я получил значительно больше информации, чем мог даже рассчитывать.

– Да, Александр.

Я склонился в идеальном придворном поклоне и выскользнул из гостиной. Не настолько быстро, чтобы дать ему пищу для размышлений, и не столь медленно, чтобы вызвать его недовольство. Могу поспорить, что и Саражэль поторопится исполнить данное ему распоряжение.

Проходя мимо прислонившегося к стене оборотня, который с видимым трудом стоял на ногах, я бросил на него вопросительный взгляд, уточняя, нет ли чего, что он мог бы добавить к своему краткому рассказу. Опущенные, словно в изнеможении, ресницы и вряд ли известный кому-либо из эльфийских воинов знак: я найду тебя. Даже если сородичи самого Тарласа что-то и заметили, маловероятно, что они поделятся этим с кем-нибудь. Все они знают не только кто я, но и какой степенью доверия пользуюсь у их князя.

Всю дорогу к своим комнатам мне приходилось сдерживать шаг: уж больно не терпелось узнать окончание того разговора, который я благополучно проспал благодаря усилиям моего господина.

Так что, как только дверь за мной закрылась, маска степенности и абсолютной самоуверенности, которой я пользовался, слетела, возвращая к жизни того Сашку, которым лучше всех меня знала мама.

Мама!!!

Только не поддаваться. Ни отчаянию, что морозной змейкой подползало к сердцу, ни панике, от которой хотелось все крушить, выпустить на волю свои способности, ища в хаосе сил если не успокоения, так хотя бы опустошенности.