Скотт Линч - Обманы Локки Ламоры

— И все это благодаря Тайному Договору? Тому самому, который я нарушил?

— Именно так, сынок. Умный мальчик, удивительно догадливый. Сразу разгадал, в чем ключ к столь впечатляющему успеху Барсави: наш капа через посредников заключил нерушимый договор с герцогом. Суть его в том, что банды Каморра не трогают знать. Мы не смеем и пальцем коснуться корабля, каравана или просто сундука, если на них красуется законный герб их владельца. Взамен Барсави получил статус фактического правителя некоторых примечательных районов города: Огневого, Муравейника, Отстойника, Деревяшек, Западни и части доков. И, в качестве дополнительного бонуса, городские стражники стали несколько более спокойными и беспечными, чем им полагается быть.

— Выходит, мы можем грабить кого угодно, кроме знатных?

— А также кроме «желтых курток». Но нам дозволено иметь дело с торговцами, менялами и любыми приезжими. Через Каморр проходит больше денег и товаров, чем через любой другой город на побережье. Только представь: каждую неделю — сотни кораблей, тысячи моряков и офицеров! В таких условиях легко смириться с запретом трогать местную власть, мальчик мой.

— А купцы и менялы… да и все остальные люди не злятся на нас?

— Ха! Конечно, они не были бы довольны, доведись им узнать про это. Но не зря же договор зовется Тайным! Вот почему Каморр представляет собой такое славное, удобное для жизни место. Здесь приходится беспокоиться лишь об одной вещи — о своих кровных денежках.

— О-о! — задумчиво произнес Локки, теребя висящий на шнурке акулий зуб. — Ладно, но я хотел спросить… Вы говорили, что мой старый хозяин заплатил за мою смерть. А не будет ли у вас неприятностей из-за того, что я все-таки не умер?

— Глупый вопрос, — рассмеялся Цепп. — Подумай сам, сынок: зачем мне тащить тебя к капе, если бы это сулило мне неприятности. Я перекупил твою смертельную метку. Теперь она моя — что хочу, то и делаю. Понятно? По большому счету, капе безразлично, как мы их используем. Главное, чтобы все знали: право даровать или отнимать жизнь принадлежит ему одному. Нечто вроде дополнительного налога. Улавливаешь?

Какое-то время Локки ехал молча, переваривая полученные сведения. Проклятье, когда раскалывается голова, это так неудобно делать!..

— Послушай-ка, я расскажу одну историю, — нарушил молчание отец Цепп. — Наверное, она поможет тебе понять человека, которого тебе предстоит сегодня увидеть и которому ты должен будешь дать клятву верности. Когда-то, в самом начале, пока Барсави только укреплялся у власти, ему стало известно, что несколько гаррист сговорились избавиться от него. Это были хитрые люди, и они хорошо знали, какие действия может предпринять Барсави. Они сами помогали ему захватить город и знали его методы работы. Гарристы также понимали, что он не может справиться сразу со всеми. А сделай Барсави попытку отловить их поодиночке и перерезать несколько глоток, банды успели бы предупредить друг друга и дать отпор. В результате возникла бы кровавая баня, грозящая перерасти в затяжную войну. Однако Барсави ничего не предпринимал. Тем временем слухи о заговоре ползли по городу…

А надо сказать, что капа Барсави всегда принимал посетителей в своем логове — оно существует до сих пор, стоит в Деревяшках. Знаешь, такой огромный вераррский галеон на приколе, из тех широких неповоротливых посудин, которые используются для переброски войск. Барсави назвал его Плавучей Могилой и сделал из него нечто вроде резиденции. Так вот, он устроил на этой Плавучей Могиле целое представление. Расстелил на полу огромный, очень дорогой ковер из Ашмера — такой, какой сам герцог не постыдится бы повесить на стену — и так его нахваливал, что все окружающие в конце концов уяснили: капа Барсави очень дорожит этим ковром. Каждый раз, когда могла пролиться кровь, ковер аккуратно сворачивали и убирали в сторону. Это стало традицией, поэтому исход каждой встречи можно было предсказать заранее. Так проходили дни и месяцы. Ковер скатывали и расстилали. Скатывали и расстилали. Иногда гости, увидев голый пол в комнате, трусили и пытались бежать — это расценивалось капой как признание вины.

Но вернемся к нашим гарристам. Заговорщики были слишком умны, чтобы попадаться поодиночке. Да и на Плавучую Могилу они заявлялись не иначе как в сопровождении своры вооруженных телохранителей. Барсави, со своей стороны, тоже приходилось выжидать. Его власть была еще слишком неустойчивой и шаткой, чтобы рисковать. Поэтому он делал вид, что ни о чем не подозревает. Затем наступил вечер, когда он пригласил на ужин девятерых из этих гаррист. Конечно, не всех заговорщиков — только самых умных и хитрых, вожаков крупнейших банд. Те, естественно, прощупали почву и узнали — прекрасный ковер, гордость Барсави, расстелен на всеобщее обозрение, а на нем стоят столы с божественными закусками.