Скотт Линч - Обманы Локки Ламоры

— «Кимлартен», — ответил Жеан, осторожно, чтобы не уколоться, продевая черную нить в костяную иглу.

— Опять корийский роман? — фыркнул Локки. — Как ты можешь читать эту слащавую дрянь? Никогда не понимал, что находят люди в таких сказках.

— Эти романы являются памятниками культуры эпохи Теринского Престола, — ответил Жеан, подходя к Локки сзади с распарывателем в одной руке и иголкой в другой. — И ничего слащавого там нет! В конце концов все три рыцаря сложили головы в пасти Зверя Вуаццо.

— Книжка-то хоть с картинками?

— Да, но, как обычно, проиллюстрированы не самые лучшие эпизоды. — Не прекращая разговаривать, Жеан управлялся со швами дублета так же бережно и аккуратно, как с замочными скважинами и карманами своих жертв.

— Просто распори по шву, — нетерпеливо посоветовал Локки. — Неважно, как это будет выглядеть, все равно под плащом не видно. А позже мы все сделаем, как надо.

— Мы? — хмыкнул Жеан, продолжая сосредоточенно работать над спинкой дублета. — Полагаю, что этим так или иначе придется заниматься лично мне. Из тебя такой же портной, как из дворового пса автор изящных сонетов.

— Все-все, сдаюсь… О боги, насколько же так лучше! Теперь хватит места и для бумажника, и для других штучек-сюрпризов на всякий случай.

— Как-то даже непривычно что-то распускать для тебя. Обычно, наоборот, приходится ушивать. — Жеан аккуратно сложил швейные принадлежности назад в шкатулку. — Я бы на твоем месте не пренебрегал тренировкой, иначе наберешь еще полфунта.

— Ничего страшного, большая часть моего веса приходится на мозги, — ухмыльнулся Локки, подтягивая и закрепляя рукава у локтя на тот же манер, что и Кало.

— Я бы сказал, что ты на одну треть состоишь из дури, еще на треть — из алчности… одну восьмую отведем на наглость. А вот остальное, полагаю, и есть мозги Локки Ламоры.

— Очень остроумно! Раз господин эксперт пришел и так замечательно разложил все по полочкам, может, он же поможет мне загримироваться?

Прежде чем взяться за потертый деревянный ящик со множеством отделений, Жеан сделал хороший глоток бренди из своего стакана.

— С чего начнем? С волос? Насколько я понимаю, тебе надо стать брюнетом.

— Как смоль. Думаю, эту роль мне придется играть три или четыре раза.

Жеан обернул вокруг плеч Локки белое полотенце и закрепил его маленькой костяной булавкой, затем открыл сосуд с каким-то зельем и окунул пальцы в его содержимое — густой черный гель с сильным цитрусовым запахом.

— Хм-м… Цветом как уголь, а пахнет апельсинами. Нет, я, наверное, никогда не привыкну к чувству юмора нашей драгоценной Джиссалины.

Он начал методично втирать субстанцию в пепельные волосы друга.

— Даже черному аптекарю надо как-то развлекаться, — усмехнулся Локки. — Помнишь ту свечу-фейерверк с запахом говядины, которую она дала нам для собаки дона Фелуччиа?

— Да уж, обхохочешься, — прыснул Кало, продолжая заниматься своим костюмом. — На этот аромат сбежались бродячие кошки со всего Каморра — улица была буквально забита ими. А проклятый ветер постоянно менялся, и нам приходилось бегать, чтобы оставаться с наветренной стороны.

— Да, ночка выдалась не из приятных, — согласился Жеан. Он уже почти закончил работу. Мазь на волосах Локки застыла, придав им типичный для Каморра черный цвет, разве что с липким блеском. Однако многие мужчины в городе пользовались различными составами для укладки волос, так что прическа Локки выглядела правдоподобно.

Предварительно оттерев руки полотенцем, Жеан окунул ветошку в маленькую скляночку с мазью жемчужного цвета и с ее помощью аккуратно смыл темные разводы со своих пальцев, затем тем же полотенцем прошелся по вискам и шее Локки, удалив малейшие брызги черной краски.

— Как насчет шрама? — поинтересовался он.

— Давай. — Локки провел мизинцем по правой скуле. — Вот здесь, если можно.

Жеан достал из легкого деревянного футляра что-то вроде белого мелка и провел короткую линию в том месте, где просил Локки. Через секунду или две раздалось тихое шипение, и Локки невольно поежился. Прямо на глазах белый след застыл, стянувшись блеклой коркой, и превратился в прекрасную имитацию старого рубца.

В этот момент в дверях гардеробной появился непривычно раскрасневшийся Жук. В руках он держал складной бумажник черной кожи размером чуть побольше обычного мужского кошелька.

— На кухне прибрано, — отчитался он. — А еще Гальдо сказал, что если я не принесу этот бумажник и не швырну в твою безмозглую голову — его слова, не мои! — то ты обязательно его забудешь.